Лобсанг Рампа

Пещеры Древних (Часть 1)

едва взглянув на наш Чакпори, но постоянно следя за тем, чтобы увидеть, если удастся, что-нибудь интересное в парке Сокровищ. Они всегда были начеку, поскольку наверняка знали, что Высочайший находится в Норбу-Линга. Я мог видеть также Кашья-Линга, маленький густой парк, примыкавший к Паромной дороге. Была видна небольшая дорога, идущая от Лингкорской дороги вниз к Кай-Чу, она использовалась главным образом путешественниками, которые хотели переправиться на пароме. Некоторые, однако, использовали его, чтобы добраться до сада Лам, который был на другой стороне Паромной дороги.

Служитель принес нам чай и вкусную пищу. Мой Наставник сказал:

— Прошу, Лобсанг, давай прервем наш пост, поскольку у мужчин, которые собираются дискутировать, не должно быть пусто в желудке, иначе их головы также окажутся пустыми!

Он опустился на одну из плотных подушек, которые в Тибете используются вместо стульев и на которых сидят скрестив ноги. Усевшись, он жестом предложил мне следовать его примеру, и я с готовностью сделал это, потому что вид пищи всегда заставлял меня поторапливаться. Мы ели в относительной тишине. В монастырях Тибета только чтец Священных Текстов мог нарушать эту тишину. Этот чтец размещался на высоком месте и, помимо чтения книги, мог наблюдать за собранием монахов и немедленно замечать тех, кто настолько увлечен поглощением пищи, что не успевает слушать его слова. На подобных собраниях также должны присутствовать прокторы, чтобы пресекать разговоры. Но мы были одни; мы обменялись несколькими отрывистыми замечаниями, зная, что многие из старых обычаев, таких, как молчание во время еды, хороши для обеспечения дисциплины в толпе, но совершенно излишни для пары человек, подобных нам. Таким образом в своем тщеславии я причислил себя к кругу коллег одного из истинно великих людей своей страны.

— Ну, что же, Лобсанг, — сказал мой Наставник, когда мы покончили с едой, — скажи мне, что так сильно беспокоит тебя?

— Достопочтенный Лама! — сказал я в некотором возбуждении. — Я получил удивительную информацию о людях Запада от торговца из Индии, с которым обсуждал у Западных Ворот некоторые детали одного интересного вопроса. Он сказал мне, что эти люди считают наши религиозные картины непристойными. Он сообщил мне невероятные вещи об их сексуальных привычках, и я совершенно не уверен, что он не принимает меня за дурака.

Наставник взглянул на меня, подумал минуту или две и сказал:

— Чтобы разобраться в этом вопросе, Лобсанг, потребуется более одной беседы. Мы сейчас должны идти на службу, ее время уже приближается. Давай вначале обсудим один из аспектов вопроса, согласен?

Я кивнул, очень нетерпеливо, потому что действительно был очень озадачен всем этим. Затем мой Наставник сказал:

— Все это идет от религии. Религия Запада отличается от религии Востока. Мы должны учесть этот момент и увидеть его роль в рассматриваемой теме.

Он оправил на себе мантию и звонком пригласил служителя убрать со стола. Когда это было сделано, он повернулся ко мне и начал обсуждение, которое я нашел захватывающе интересным.

—Лобсанг, — сказал он, — мы должны провести параллель между одной из религий Запада и нашей буддийской религией. На занятиях ты поймешь, что учение нашего Великого Гаутамы несколько изменилось с течением времени. За те годы и столетия, которые протекли с момента ухода Гаутамы из этого мира и его вознесения к Просветлению, Учение, которое проповедовал он лично, изменилось. Многие из нас считают, что это было изменение в худшую сторону. Другие думают, что Учение было приведено в соответствие с современной мыслью.

Он взглянул на меня, чтобы убедиться, что я следую за его мыслями с достаточным вниманием и понимаю, о чем он говорит. Я понимал и слушал очень внимательно. Коротко кивнув, он продолжал: