Лобсанг Рампа

Отшельник

открывающейся двери, и комната заполнилась хихиканьем и щебетанием. Опять эти ужасные особы женского пола! С невероятной стремительностью они опять содрали единственную закрывавшую меня простыню, оставив меня голым, как новорожденный ребенок. Без всяких церемоний перевернув меня на бок, они подложили по всей длине моего тела какой-то холодный липкий лист и быстро перевернули на другой бок.

Когда концы простыни опять подоткнули под меня, я почувствовал резкий рывок — на мгновение мне показалось, что я полечу вверх тормашками со стола. Руки женщин подхватили меня и быстро вымазали резкими жгучими растворами. Потом они грубо обтерли меня чем-то, что по ощущению напоминало старую мешковину.

Время продолжало тянуться. Я изо всех сил старался его подогнать, но сделать ничего не мог. Для такой затеи я был слишком обездвижен. Но вскоре на меня началась такая атака, что сначала я испугался, что меня собираются пытать.

Женщины схватили меня за руки и за ноги и стали крутить и изгибать их, как только могли. Крепкие руки вонзились в мое тело и начали его месить, как будто я был просто куском теста. Костяшки их пальцев оставляли во мне вмятины, мне стало трудно дышать.

Мои ноги развели в стороны, и непрерывно щебечущие особы женского пола стали натягивать длинные шерстяные рукава мне на ступни ног, потом на ноги до самых бедер. Меня подняли сзади за шею, так что я согнулся в талии, наклонившись вперед, и на верхнюю часть моего тела натянули какое-то одеяние, которое стянуло мне живот и грудную клетку.

На мою голову нанесли странную пену с отвратительным запахом и внезапно я услышал сильное жужжание. Источник жужжания прикоснулся ко мне — и у меня застучали зубы — те немногие, что остались после того, как большая часть была выбита китайцами. У меня возникло ощущение, как будто меня остригают, как яка. Грубое обтирание — настолько грубое, что мне показалось, что с меня сдирают кожу, — и какой-то туман опустился на мою беззащитную голову.

Дверь заскользила опять, и до меня донеслись звуки мужских голосов. Один я сразу узнал — это был голос моего Пленителя. Он подошел ко мне и обратился ко мне на моем родном языке:

— Мы собираемся обнажить твой мозг, это не должно тебя пугать. Мы собираемся ввести электроды прямо в твой...

Слова больше ничего не значили для меня, они означали только то, что для меня опять начались страшные времена и я бессилен что-либо сделать.

Незнакомый запах распространился в воздухе. Щебечущие женщины замолчали. Смолкли все разговоры. Клацнул металл о металл. Потом послышалось бульканье жидкости, и я почувствовал, как что-то острое вонзилось в мою левую руку. Меня с силой ухватили за нос и в мои ноздри втиснули какое-то непонятное круглое устройство, затолкав его дальше до самого горла.

Я почувствовал покалывание по всему черепу, за которым внезапно последовало онемение. Появилась издающая жалобный вой ужасная машина, которая коснулась моего черепа и начала медленно обходить его вокруг. Они собираются отпилить мне верхнюю часть черепа!

Ужасные, все перемалывающие пульсации проникали в каждую клетку моего существа — у меня было ощущение, как будто каждая моя косточка вибрирует в знак протеста. Наконец — я это ясно почувствовал — вся верхняя часть моей головы была отрезана, за исключением маленького свисающего кусочка плоти, с которым еще оставался соединенным мой череп.

Я по-прежнему испытывал ужас, но это был странный ужас, потому что, хотя я и был очень напуган, я сознавал, что сама по себе смерть не вызвала бы у меня протеста.

Теперь меня охватили ощущения, описать которые невозможно. Без какой-то видимой причины я вдруг издал протяжный звук «Ахх-хахх-хахх». Потом мои пальцы начали резко дергаться. Я ощутил жжение в ноздрях, казалось, я должен немедленно чихнуть — но чихнуть я не мог.

Но самое худшее было потом. Я вдруг увидел перед собой своего дедушку по материнской линии. Он был в одеянии правительственного чиновника. Когда он обратился ко мне, на лице его появилась добрая улыбка. Я посмотрел на него — и почувствовал удар изнутри: я не должен был видеть его. У меня не было глаз! Что за чудеса? Я удивленно вскрикнул, и видение исчезло. Ко мне подошел мой Пленитель.

— В чем дело? — осведомился он. Я рассказал ему.