Пир

Аполлодор и его друг

порядке.

Так вот, я был слишком самонадеян, когда полагал, что скажу хорошую речь, раз знаю верный способ

воздать хвалу любому предмету. Оказывается, уменье произнести прекрасную похвальную речь состоит

вовсе не в этом, а в том, чтобы приписать предмету как можно больше прекрасных качеств, не думая,

обладает он ими или нет: не беда, стало быть, если и солжешь. Видно, заранее был уговор, что каждый из нас

должен лишь делать вид, что восхваляет Эрота, а не восхвалять его в самом деле. Поэтому-то вы, наверное, и

приписываете Эроту все, что угодно, любые свойства, любые заслуги, лишь бы выставить его в самом

прекрасном и благородном свете - перед теми, разумеется, кто не знает его, но никак не перед людьми

осведомленными. И похвальное слово получается красивое и торжественное. Но я-то не знал такого способа

строить похвальные речи и по неведению согласился говорить в очередь с вами. Стало быть, 'язык лишь дал

согласье, но не сердце, нет'. А на нет и суда нет. Строить свою речь по такому способу я не стану, потому

что попросту не могу. Правду, однако, если хотите, я с удовольствием скажу вам на свой лад, но только не в

лад вашим речам, чтобы не показаться смешным. Решай же, Федр, нужна ли тебе еще и такая речь, где об

Эроте будет сказана правда, и притом в первых попавшихся, взятых наугад выражениях.

Тут Федр и все прочие стали просить его, чтобы он говорил так, как находит нужным.

- В таком случае, Федр, - сказал Сократ, - позволь мне задать несколько вопросов Агафону, чтобы начать

речь, уже столковавшись с ним.

- Разрешаю, - сказал Федр, - спрашивай.

Речь Сократа: цель Эрота - овладение благом

И Сократ, продолжал Аристодем, начал примерно так:

- Ты показал в своей речи поистине прекрасный пример, дорогой Агафон, когда говорил, что прежде надо

сказать о самом Эроте и его свойствах, а потом уже о его делах. Такое начало очень мне по душе. Так вот,

поскольку ты прекрасно и даже блестяще разобрал свойства Эрота, ответь-ка мне вот что. Есть ли Эрот

непременно любовь к кому-то или нет? Я не спрашиваю, любовь ли это, скажем, к отцу или матери - смешон

был бы вопрос, есть ли Эрот любовь к матери или отцу, - нет, я спрашиваю тебя так, как спросил бы ну,

например, об отце: раз он отец, то ведь он непременно доводится отцом кому-то? Если бы ты захотел

ответить на это правильно, ты бы, вероятно, сказал мне, что отец всегда доводится отцом дочери или сыну,

не так ли?

- Конечно, - отвечал Агафон.

- И мать точно так же, не правда ли?

Агафон согласился и с этим.

- Тогда ответь еще на вопрос-другой, чтобы тебе легче было понять, чего я хочу. Если брат действительно

брат, то ведь он обязательно брат кому-то?

Агафон отвечал, что это так.

- Брату, следовательно, или сестре? - спросил Сократ.

Агафон отвечал утвердительно.

- Теперь, - сказал Сократ, - попытайся ответить насчет любви. Есть ли Эрот любовь к кому-нибудь или нет?

- Да, конечно.

- Так вот, запомни это покрепче и не забывай, а пока ответь, вожделеет ли Эрот к тому, кто является

предметом любви, или нет?

- Конечно, вожделеет, - отвечал Агафон.

- Когда же он любит и вожделеет: когда обладает предметом любви или когда не обладает?

- По всей вероятности, когда не обладает, - сказал Агафон.

- А может быть, - спросил Сократ, - это не просто вероятность, но необходимость, что вожделение вызывает

то, чего недостает, а не то, в чем нет недостатка? Мне, например, Агафон, сильно сдается, что это

необходимость. А тебе как?

- И мне тоже, - сказал Агафон.

- Отличный ответ. Итак, пожелал бы, например, рослый быть рослым, а сильный сильным?

- Мы же согласились, что это невозможно. Ведь у того, кто обладает этими качествами, нет недостатка в них.

- Правильно. Ну, а если сильный, - продолжал Сократ, - хочет быть сильным, проворный проворным,

здоровый здоровым и так далее? В этом случае можно, пожалуй, думать, что люди, уже обладающие какими-

то свойствами, желают как раз того, чем они обладают. Так вот, чтобы не было никаких недоразумений, я

рассматриваю и этот случай. Ведь если рассудить, Агафон, то эти люди неизбежно должны уже сейчас

обладать упомянутыми свойствами - как же им еще и желать их? А дело тут вот в чем. Если кто-нибудь

говорит: 'Я хоть и здоров, а хочу быть здоровым, я хоть и богат, а хочу быть богатым, то есть желаю того,

что имею', - мы вправе сказать ему: 'Ты, дорогой, обладая богатством, здоровьем и силой, хочешь обладать