Гюстав Лебон

Психология народов и масс (Часть 1)

(секты, касты и классы). Рядом с этими общими чертами,

однако, резко выступают особенности, которые дают возможность различать оба рода

толпы.

Прежде чем говорить о различных категориях толпы, мы должны изучить ее общие

черты и будем поступать, как натуралист, начинающий с описания общих признаков,

существующих у всех индивидов одной семьи, и затем уже переходящий к частностям,

позволяющим различать виды и роды этой семьи.

Не легко изобразить с точностью душу толпы, так как ее организация меняется не

только сообразно расе и составу собраний, но и соответственно природе и силе

возбудителей, которым подчиняются эти собрания. Впрочем, на такие же затруднения

мы наталкиваемся и приступая к психологическому изучению отдельного индивида.

Только в романах характер отдельных личностей не меняется в течение всей их

жизни; в действительности же однообразие среды создает лишь кажущееся

однообразие характеров. В другом месте я указал уже, что в каждой духовной

организации заключаются такие задатки характера, которые тотчас же заявляют о

своем существовании, как только в окружающей среде произойдет внезапная

перемена. Так, например, среди наиболее суровых членов Конвента можно было

встретить совершенно безобидных буржуа, которые при обыкновенных условиях,

конечно, были бы простыми мирными гражданами, занимая должности нотариусов или

судей. Когда гроза миновала, они вернулись к своему нормальному состоянию мирных

буржуа, и Наполеон именно среди них нашел себе самых покорных слуг.

Не имея возможности изучить здесь все степени организации толпы, мы ограничимся

преимущественно толпой, уже совершенно организованной. Таким образом, из нашего

изложения будет видно лишь то, чем может быть толпа, но не то, чем она всегда

бывает. Только в этой позднейшей фазе организации толпы среди неизменных и

преобладающих основных черт расы выделяются новые специальные черты и происходит

ориентирование чувств и мыслей собрания в одном и том же направлении, и только

тогда обнаруживает свою силу вышеназванный психологический закон духовного

единства толпы.

Некоторые психологические черты характера толпы общи у нее с изолированными

индивидами; другие же, наоборот, присущи только ей одной и встречаются только в

собраниях. Мы прежде всего рассмотрим именно эти специальные черты, для того

чтобы лучше выяснить их важное значение.

Самый поразительный факт, наблюдающийся в одухотворенной толпе, следующий:

каковы бы ни были индивиды, составляющие ее, каков бы ни был их образ жизни,

занятия, их характер или ум, одного их превращения в толпу достаточно для того,

чтобы у них образовался род коллективной души, заставляющей их чувствовать,

думать и действовать совершенно иначе, чем думал бы, действовал и чувствовал

каждый из них в отдельности. Существуют такие идеи и чувства, которые возникают

и превращаются в действия лишь у индивидов, составляющих толпу. Одухотворенная

толпа представляет собой временный организм, образовавшийся из разнородных

элементов, на одно мгновение соединившихся вместе, подобно тому, как соединяются

клетки, входящие в состав живого тела и образующие посредством этого соединения

новое существо, обладающее свойствами, отличающимися от тех, которыми обладает

каждая клетка в отдельности.

Вопреки мнению, встречающемуся, к нашему удивлению, у такого проницательного

философа, как Герберт Спенсер, в агрегате, образующем толпу, нет ни суммы, ни

среднего входящих в состав ее элементов, но существует комбинация этих элементов

и образование новых свойств, подобно тому, как это происходит в химии при

сочетании некоторых элементов, оснований и кислот, например, образующих новое

тело, обладающее совершенно иными свойствами, чем те, которыми обладают

элементы, послужившие для его образования.

Не трудно заметить, насколько изолированный индивид отличается от индивида в

толпе, но гораздо труднее определить причины этой разницы. Для того, чтобы хоть

несколько разъяснить себе эти причины, мы должны вспомнить одно из положений

современной психологии, а именно то, что явления бессознательного играют

выдающуюся роль не только в органической жизни, но и в отправлениях ума.

Сознательная жизнь ума составляет лишь очень малую часть по сравнению с его

бессознательной жизнью. Самый тонкий аналитик, самый проницательный наблюдатель

в состоянии подметить лишь очень небольшое число бессознательных двигателей,

которым он повинуется. Наши сознательные поступки вытекают из субстрата