Лобсанг Рампа

Третий Глаз (Часть 1)

обогащения. Ясновидение может открыть тебе многое, но никогда не открывай своим ближним того, что может принести им страдания или повлиять на их жизненный путь. Ибо человек, сын мой, сам должен выбирать свой путь. Что бы ты ему ни говорил, судьбу человека нельзя менять — он должен пройти тот путь, который ему уготован. Помогай больным, помогай несчастным, но не говори того, что могло бы изменить их Судьбу.

Отец-настоятель был человеком исключительно образованным; он выполнял обязанности личного врача Далай-ламы. В конце беседы он сообщил, что через несколько дней мне предстоит поездка к Далай-ламе, который пожелал познакомиться со мной. В течение нескольких последующих недель я и мой наставник, лама Мингьяр Дондуп, будем гостями в храме Потала.

ГЛАВА 8 ПОТАЛА

Утром в понедельник лама Мингьяр Дондуп сообщил мне, что наш визит в Поталу назначен на конец недели.

— Надо нам с тобой провести репетицию, — сказал он. — Мы должны выглядеть безупречно.

Возле нашего класса была небольшая часовня, в которой стояла статуя Далай-ламы в натуральную величину.

— Смотри внимательно, Лобсанг, и делай, как я, — сказал лама Мингьяр Дондуп. — Ты входишь вот так, опустив глаза, подходишь к Далай-ламе и останавливаешься вот здесь, в полутора метрах от него. В знак приветствия высовываешь язык и опускаешься на колени. Теперь смотри внимательно: руки кладешь вот так и кланяешься — раз, два, три. Все так же на коленях, опустив голову, ты кладешь шарф на ступни его ног, вот так. Теперь выпрямись, но голову продолжай держать опущенной, так чтобы он мог возложить шарф тебе на шею. Отсчитай про себя до десяти, чтобы не проявить неучтивой поспешности, затем поднимайся с колен и начинай пятиться до первой от тебя свободной подушки.

Я старался запомнить в точности все, что мне показывал лама Мингьяр Дондуп. А он проделывал все это с той легкостью, какой может обладать только человек, имеющий в подобных делах большую практику.

— Еще один совет: перед тем как начнешь пятиться — осмотрись. Сделай это быстро и учтиво. Запомни, где лежит ближайшая от тебя подушка. Очень не хотелось бы, чтобы ты зацепился за нее пятками и полетел навзничь — а от волнения это может случиться. Шею ты, может и не сломаешь, но лучше не падать. Ну, а теперь покажи, как ты все это будешь делать.

Я вышел. Лама хлопнул три раза в ладоши — это был знак войти. Я бросился вперед, но тут же был остановлен.

— Лобсанг! Лобсанг! Полегче, ты же не на соревнованиях по бегу. Еще раз, да помедленней. Размеряй свой шаг, повторяя про себя: «Ом ма-ни-пад-ме-хум». Пойми, ты должен войти с достоинством молодого священника, а не мчаться галопом, словно скаковая лошадь по долине Цанг-По.

Я снова вышел и снова вошел — с «достоинством». Подойдя к статуе я упал на колени и на коленях продолжал движение, приветствуя статую по-тибетски — высунув язык. Троекратное приветствие у меня получилось превосходно, я почувствовал прилив гордости! Но, боже мой, я ж забыл шарф... Опять выхожу и в третий раз проделываю все заново. Н этот раз все идет хорошо, я правильно возлагаю церемониальный шарф на ноги статуи. Затем начинаю пятиться и, бросив беглый взгляд вокруг себя, нахожу подушку, на которую и усаживаюсь благополучно в позу лотоса.

— Переходим ко второму этапу, — сказал лама Мингьяр Дондуп. — Подумай о деревянном кубке, который ты должен будешь хранить левом рукаве и вынуть при разносе чая. Его нужно засунуть в рукав вот таким образом, чтобы он плотно держался между рукавом и предплечьем. В нужный момент ты должен непринужденно вынуть кубок из рукава и поставить перед собой. Теперь все повтори, да не забудь о шарфе.

Каждое утро до конца недели мы отрабатывали все тонкости до автоматизма. Разумеется, кубок поначалу падал и с грохотом катился по полу, пока я кланялся; но в конце концов справился я и с этим трюком.

В пятницу я сдавал экзамен отцу-настоятелю. Я показал все, в чем преуспел.

— Твое представление делает честь твоему наставнику, — объявил он, — нашему брату Мингьяру Дондупу.