Григорий Климов

Песнь победителя (Часть 1)

Григорий Климов

Песнь победителя

Также книга издавалась под названиями «Крылья холопа», «Берлинский Кремль», «Машина террора»

Глава 1. Военная академия 1

Глава 2. Солдат и гражданин 15

Глава 3. Песнь победителя 29

Глава 4. Рациональное зерно 40

Глава 5. Берлинский кремль 49

Глава 6. Будни оккупации 57

Глава 7. В Контрольном Совете 69

Глава 8. Главный штаб 83

Глава 9. Майор Государственной Безопасности 96

Глава 10. Король атом 105

Глава 11. В когтях системы 116

Глава 12. Между двух миров 131

Глава 13. Диалектический цикл 141

Глава 14. Эмиссары маршала 158

Глава 15. Партия Сталина 163

Глава 16. Душа востока 173

Глава 17. Член Политбюро 183

Глава 18. Крылья холопа 195

Цена свободы 209

Глава 1. Военная академия

«Кли-и-имов!» — проникает откуда-то издалека сквозь грубое сукно шинели и свинцовую усталость солдатского сна.

Нет — это, наверное, мне просто снится. Под натянутой на голову шинелью так тепло. Свеже-наломанные ветки под брезентом плащ-палатки такие мягкие и уютные. Конечно — это мне только снится!

«Капитан Кли-и-имов!» — снова раздаётся в ночной тишине. Слышно как кто-то вполголоса переговаривается с часовым, шагающим между сонными рядами палаток.

Можно сравнительно легко обходиться без пищи, но оставаться без сна — значительно труднее. Как-то утром, сладко потягиваясь и поправляя висящие на поясе ручные гранаты, я заинтересованно посмотрел на свое ночное ложе.

Ночью, забравшись в разрушенное здание, я в темноте нащупал какую-то угловатую кучу и, разбросав её поровнее, завалился спать. Не помню, что мне снилось, но утром я обнаружил, что спал посреди развороченной кучи толовых шашек. Здание дрожало от обстрела, а я сладко похрапывал на целой тонне динамита. Да, великое дело фронтовой сон!

«Приказано немедленно явиться в Штаб Фронта», — доносится голос, переговаривающийся с часовым, и снова громче, — «Капитан Кли-и-имов!»

Э-э! Штаб Фронта это не шутка. Тут под землей разыщут. Я сбрасываю служащую одеялом шинель. Сырой, пропитанный испарениями болот воздух, смешанный со специфическим солдатским запахом, густо наполняющим палатку, ударяет в лицо. Пищат невидимые комары. Стараясь не беспокоить спящих, я задом выползаю из палатки.

«А-а-а-а?!» — кряхчу я, ещё полупьяный ото сна. — «Кого тут, собственно, кличут? Климова что-ли?

«Товарищ капитан, посыльный из Штаба Фронта», — докладывает из темноты часовой.

«Где он там? В чем дело?

«Товарищ капитан, Вам приказ», — сержант в кожаном шлеме протягивает мне продолговатую бумажку.

«Капитана Климова Г.П. откомандировать в Управление Кадров Штаба Ленфронта к 8.00 17 июля 1944 года», — читаю я при свете карманного фонаря. Внизу пометка рукой командира КУКСа: «Приказываю немедленно выбыть в УК Ленфронта».

«Хм, должно быть что-то интересное! Хоть недаром разбудили», — думаю я и спрашиваю сержанта: «Есть какие-либо дополнительные приказания?»

«Приказано немедленно отвезти Вас в Штаб», — отвечает тот, нажимая ногой на стартер связного мотоцикла.

В прицепе мотоцикла с меня слетают последние остатки сна. Мы трусимся по ухабам запущенной лесной дороги, осторожно перебираемся через ветхие бревенчатые мостики, проезжаем по полу сожжённой безжизненной деревне.

На фоне светлеющего неба чернеют каменные трубы печей и расщеплённые артиллерийским обстрелом доски крыш. Колёса мотоцикла буксуют на песке, плавная качка, рычание мотора, затем мы переваливаемся через травянистую канаву и с облегчением чувствуем под собой гладкое полотно асфальтированного ленинградского шоссе.

В лёгком, стелющемся над влажной землёй, утреннем тумане мелькают аккуратные пригородные дачи в зелени деревьев. Поблёскивают зеркальной гладью лужи мелких озер и бесчисленных болот.

Бледно-жёлтые пятна песчаных дюн. На горизонте поднимаются к небу трубы ленинградских фабрик и заводов. Ровной светло-серой лентой летит нам навстречу прямое, как стрела, шоссе.

Да, ночной вызов в Штаб обещает быть интересным! Попусту не гоняют курьеров и не поднимают людей среди ночи из болота. Мои соседи по палатке сейчас просыпаются.

Увидев моё пустое место, они обрадуются сначала, что вытянули меня, а не кого-нибудь из них. Узнав же, что меня вызывали в Штаб Фронта, они заинтересованно почешут затылки и переглянутся.