Максим Жуковец

Ясный День

Это Твоё тайное Имя, да?

Он внимательно смотрел на меня и молчал.

Поражённый, я тоже стоял молча, не зная, что ещё спросить. Видя это, Гигант повернулся и пошёл обратно в лес.

Я вдруг почувствовал, что, за время столь короткого разговора, сильно привязался к этому Геркулесу. Мне не хотелось с Ним расставаться.

— Постой, куда же Ты? — крикнул я Ему.

Он оглянулся и сказал:

— Мы с тобой ещё увидимся.

— Где, где увидимся? Как это произойдет?

Он улыбнулся, указал на полянку и ответил:

— Запомни это место. И пусть все люди запомнят это место.

Сказав это, Он скрылся в лесной чаще…

* * *

Медленно прихожу в себя после сна. Открыв глаза, вижу свою комнату, хотя, мне кажется, что в ней я не был целую вечность.

Всё также лежу в постели, укрытый лёгким одеялом, но чувство такое, что я вернулся в далёкое прошлое.

Свет полной луны через окно падает мне на глаза. Окно открыто, и слышится, как во дворе поёт сверчок.

Лёгкий ветер треплет листья растущего возле окна абрикоса, и они, цепляясь за каменную стену дома, приятно шуршат в ночи.

Мои мысли немного путаются, но все они обращены к тому, что приснилось мне. Что это было? Кто разговаривал со мной? Реальность ли Он или, всего лишь, сон?

«Конечно же, это сон» — думаю я, принимаясь вспоминать каждую деталь сновидения.

Сначала, я видел природу. Потом, зазвучала песня. Как будто ангельский, хор пел добрую, нежную, сердечную песню.

Я припоминаю её торжественные слова, переданные голосами самих красоты, любви и сострадания:

«Если Тебе холодно, Человек, пусть Всемирная Любовь превратит Меня в ткань, согревающую Тебя.

Если Тебе больно, Человек, пусть Великая Красота сделает Меня сосудом, в который Ты изольёшь свою боль.

Если грязь и пыль сковали мысли и чувства Твои, пусть Небесная Радость обратит Меня в ручей, смывающий все нечистоты с Твоего лица.

Знаю страшную правду о Тебе, Человек — Ты постоянно страдаешь, испытывая боль и в горе, и в радости.

Они пришли, они изменили эту планету, они создали Тень и хотели бы лишить Тебя Твоей Родины навсегда.

Они изъяли всякую информацию о Твоей Родине, ибо, ни в одной книге, ни в одном учебнике по истории Ты не найдёшь правды о священном прошлом России.

Эту правду они желали навсегда стереть из памяти людей…

Они изъяли истинные Учения Христа, и в своих ложных храмах предлагают Тебе фальшивые подделки. Ты нужен им, как раб, но не как Сын Бога.

И поэтому, горе мучит Тебя цепями и кандалами, радость же приносит боль тем, что она безгранична для порабощённого Тела твоего.

И если это так, то пусть Огненная Мудрость отдаст Мне Твою боль, оставив с тобой Только счастье.

Пусть Вселенский Закон растворит Меня в пространстве, растворит до единой капли, обернув туманом счастья, чтобы Ты дышал им, Человек.

Обернув сияющим смехом, чтобы Ты смеялся.

Обернув плачем освобождённого сердца, чтобы Ты плакал.

Согрею Тебя, обниму Тебя — ведь Я — Твоя Родина. И люблю Тебя так, как никто больше не сможет.

Всю Свою Жизнь перекрашу для пользы Твоей, отдам Себя Тебе без остатка, потому что Я — Твой Пастырь, привязанный к Тебе узами Любви навечно.

Отвернись от горя и страданий, Дитя Моё, услышь Мою песню Дитя Моё, иди ко Мне, иди к своему счастью, — иди, иди, иди к бездне любви и благодати.

Я, Твой Друг, Наставник и Слуга, Сказал...»

Мне становится не по себе. Несколько мгновений назад я ещё пытался увериться, что видел странный сон, но слова... Откуда такие слова в моей голове?

Конечно же, это слова песни, которую я слышал там. Её пели для каждого из нас. Те, кто исполнял её, Тот, от Чьего имени она исполнялась — как же ОНИ должны любить человечество, чтобы искренне произносить такие слова?… Но, кто ОНИ такие?

Ещё многие вопросы роятся в моём сознании, воспалённом необычностью пережитого опыта, так что, большую часть ночи я увлечённо размышляю.

Я думаю и не замечаю, как начинает светать. За окном поют петухи. Птицы тоже принимаются петь в сумерках утра, освещённых заходящей за горные спины полной и бледной луной.

«Скоро взойдёт солнце» — думаю я, тем самым, отвлекаясь от размышлений.