стоящие рядом.
Один — жертвам терактов, второй — тому, кто эти теракты организовал и, тем самым, дал миру шанс сбросить с себя свинцовый колпак демократии — власти Дьявола.
Фрагмент 3. 27.09.2001 года.
Наступили, если пользоваться терминологией Апокалипсиса, «последние дни».
Совсем избежать предсказанных событий нельзя, но их можно сделать мягче, то есть, используя приёмы Дьявола, сохранить форму и заменить суть, при этом, получив совершенно другие результаты.
Можно вспомнить последовательность всадников Апокалипсиса, истолкованную Г. Климовым — всадник на белом коне, всадник на коне рыжем, всадник на коне вороном и всадник на коне бледном, «…которому имя «смерть»; и ад следовал за ним…»
По Г. Климову эти всадники — Война, Революция, Голод и Смерть.
Скажем так, пророчества избегать нельзя — не по правилам, но подкорректировать немного можно. И «сбывается речённое через пророков».
Так прошла третья мировая война 11 сентября 2001 года, прошла бескровно — несколько тысяч погибших из числа населения государства-агрессора — это ничто для событий, последовавших за попыткой надеть на мир ядерный колпак. Так сказать, дешёво отделались.
Введём новый термин — бескровная война.
Это и был первый всадник апокалипсиса, который пронёсся над землёй.
Он забрал с собой не более десяти тысяч человек, хотя ему обещали «…и был дан ему венец; и вышел он как победоносный и чтобы победить» (Откровение Иоанна Богослова, 6:2).
Будет и второй всадник, лишённый своих зубов и лишённый своего «большого меча».
Это и будет бескровная революция.
Революция насильственная, при современном уровне развития технологий тотального контроля, невозможна, даже теоретически.
Как и предсказывал Оруэлл, «полиция мыслей» выслеживает потенциальных лидеров восстания в низших классах и просто давит их раньше, чем они даже сами поймут, как могут изменить текущее положение вещей, и чем они опасны для Пирамиды.
Но если положение вещей останется тем же, то можно считать, что партия между Богом и Дьяволом уже закончена — чёрные поставили мат, фигуры пора убирать с доски, делать, так сказать, «китайскую ничью» и расставлять фигуры заново.
Поэтому, бескровная революция должна произойти, как ответный ход «белых», восстанавливающий на доске приблизительно равное положение, даже более того, создавая позицию, представляющую угрозу для «чёрных».
И произойдёт эта бескровная революция при меньшем количестве жертв, чем бескровная война.
Люди просто перестанут подчиняться несправедливым законам, которые созданы во вред каждому из них.
Перестанут подчиняться все, в крайнем случае — подавляющее большинство.
Человек поймёт, что издавать законы может кто угодно: правительство, чиновники, армейские генералы, полиция, ежегодный слёт шаманов Великого Племени Тумба-Юмба, независимая ассоциация дворников-новаторов — да кто угодно.
Но выполнять законы человек должен только те, которые идут ему на пользу.
Принудить его выполнять законы несправедливые может только прямая угроза со стороны лучше вооружённого противника, в виде полицейского или солдата, то есть, система отношений раб-надсмотрщик-хозяин, которая есть основа демократии.
Как только подавляющее большинство людей, втянутых в движуху Пирамиды, поймёт, что в Пирамиде счастья нет, и не будет никому, кроме Дьявола, бескровная революция начнётся и завершится в одно мгновение.
Людям нужно только понять, что кем бы ты ни старался стать внутри Пирамиды, ты всегда будешь рабом и только рабом.
Верховный Фараон всегда останется наверху, всегда будет контролировать тебя и манипулировать тобой, по своему усмотрению.
Человек каждый день должен смотреть на обратную сторону однодолларовой купюры и напоминать сам себе, что, даже если он достигнет самого верхнего слоя — станет жрецом, представителем высшего эшелона спецслужб, то, всё равно, над ним будет Всевидящее Око.
А за восхождение многие платят семейными отношениями, собственной совестью и, как следствие — душевным спокойствием (ведь, совесть — это голос Бога в душе).
Платят здоровьем, временем, отведённым для радости, потенцией, ориентацией, либо чем-то ещё.
И всегда человек должен помнить, что, как последнюю плату за вход в тот уровень Пирамиды, который он сам считает для себя наиболее престижным, он платит самым дорогим, что есть у него и что он ценит больше всего.
То есть,