Ричард Бах

Бегство от безопасности

глыбы.

Я удивлённо заморгал, потом нерешительно улыбнулся, потом громко захохотал! И пошёл быстрее! Да, этот парень свиреп... Но он — это я! Он на моей стороне! Слышишь, парень, кто ты?

Никто тебя не заставит делать что бы то ни было. Ты понял это, Дик? Никогда! Никто! Ни Майк, ни Джек, ни папа, ни мама, — никто в мире не может заставить тебя делать то, чего ты не хочешь делать!

У меня даже рот раскрылся. Он заботится обо мне!

Да. О тебе заботятся и другие люди, ты ещё познакомишься с ними. Тебе нелегко, малыш, и если ты окажешься совсем уж беззащитным, я тебя выручу!

Стоп, подумал я. Майк — мой друг, я не должен защищаться от своих друзей!

Дурак ты, дурак. Слушай внимательно, потому что теперь ты не увидишь меня, пока опять не потеряешь равновесие и не перепугаешься. Майк никакой не твой друг.

Заруби себе на носу, что твой лучший друг — это Дик Бах. Это мы, множество уровней тебя, и ты можешь обращаться к нам, когда захочешь. Никто тебя не знает.

Никто тебя по-настоящему не знает, только мы. Ты можешь разрушить себя, а можешь полететь выше звёзд, — и никому до этого нет дела, никто не будет всё это время с тобой, — только мы!

Прошла ещё минута. И я мысленно поблагодарил за спасение меня. Там, только что. И извини, что я дурак. Мне ещё учиться и учиться.

Никакого ответа. Я поблагодарил тебя, слышишь? Я серьёзно! Никакого ответа. Мой внутренний крутой телохранитель исчез.

Восемнадцать

— Это должно случиться со мной? — спросил Дикки, ошарашенный и слегка испуганный своим будущим.

— Если ты сделаешь мой выбор, то должно. Но кое-что уже лучилось, как следствие той минуты, и ты должен это знать.

— Покажи мне, — попросил он.

* * *

Недалеко от дома я замедлил шаг, свернул в сторону на лужайку, где буйствовал высокий сочный пырей, и улёгся среди трав, маскировавших контуры убежища, которое я выкопал прошлым летом.

Я лежал на спине и смотрел, как в вышине летнего неба тихо скользят по ветру новенькие, только что отчеканенные облака.

Я всегда считал, что все эти голоса в моей голове — это мои собственные беззвучные разговоры, отражения в пустой пещере. Иногда осмысленные тексты, иногда обрывки болтовни, к которой я почти не прислушивался, они служили, как бы, разминкой для мозга — чтобы не остыл.

Но различные уровни внутри меня? Части меня, с которыми я незнаком? Я сгорал от любопытства.

Если внутренние голоса — не просто отражения, а нечто большее, то не могу ли я переквалифицировать эту компанию болтунов в учителей и наставников?

Я нахмурился. Нет. Не могу я тренировать кого-то на собственного учителя. Как это возможно?

Это было похоже на исследование с помощью гигантского микроскопа: ответ под объективом, но вне фокуса; а я на самом краю, и нужно чуть-чуть довернуть, очень осторожно...

Что, если мои учителя здесь, и именно сейчас?

Что, если вместо беспрерывного говорения — там, в мозгу — я, для разнообразия, послушаю?

Никогда ещё мир не был таким отчётливым, цвета не были такими чистыми. Трава, небо, облака, даже ветер — всё было ярким.

Мои учителя уже существуют!

Что, если все эти уровни внутри меня — мои друзья, которые знают неизмеримо больше, чем знаю я? Это было бы так, как будто...

«...как будто, вы капитан парусного фрегата, сэр, очень молодой капитан великолепного быстроходного корабля».

Мгновенно вид неба с облаками сменился в моём мозгу иной сценой: мальчик в голубом кителе с золотыми эполетами стоит на шканцах боевого корабля, эбеновая чернота корпуса внизу, белоснежные скошенные ветром паруса вверху на реях...

Сам я вообразил эту картину, или кто-то молниеносно нарисовал её?

Корабль движется, почти черпая воду шпигатами с наветренной стороны и разрезая носом огромные накатывающие волны; мальчик стоит на палубе, матросы в униформе носятся, как угорелые.

Восхищенный, в нетерпении я мысленно прокручиваю события вперёд. Судно идёт на рифы, устрашающие коралловые лезвия затаились под поверхностью воды.

— Прямо по носу буруны! — кричит впередсмотрящий.

Корабль продолжает идти вперёд, каждая доска, каждый канат, каждый ярд парусной ткани, каждое живое существо на борту — всё сосредоточено на движении вперёд, на удержании курса.

— Где буруны, там рифы, верно? — спрашиваю я (я мгновенно понял обстановку и превратился в мальчика). — Если мы не поменяем курс, то наскочим на рифы, не так ли?