Ричард Бах

Единственная

сказать... уничтожать самих себя.

Он подвёл свою жену к дивану, взял её за руку и продолжил.

— Кроме того, Линда не сказала, как легко живется, когда не нужно кого-нибудь ненавидеть! Сегодня я узнал, что мою жену сбил китайский пилот. Стану ли я сходить с ума от ненависти к нему, ко всем китайцам, к самой жизни?

Мне просто не хотелось бы быть на его месте, когда в следующий раз моя Линда настигнет его в небе. Она — Американский Ас Номер Два! — Он посмотрел на неё, увидел, как она нахмурилась. — Надо полагать, она вам этого не сказала?

— Мой номер будет последним, если я не буду глядеть по сторонам, — сказала она. — Никогда так глупо себя не чувствовала, Крис.

Никогда не чувствовала себя так... прежде, чем я успела понять, в чём дело, прозвучал сигнал, что я сбита, и заглох двигатель. И тут же рядом проносится Хиао и заливается смехом...

Лампочки, которые поначалу мигали на телефонах изредка, стали мигать чаще, настойчивеё. Наконец аппараты зазвонили — обрушилась целая лавина звонков. Звонили продюсеры, режиссёры, официальные представители команд, представители городских властей, прессы, телевидения.

Если бы эти двое жили в наше время и в нашем мире, мы бы решили, что они — рок-звезды, совершающие турне.

Столько всего можно было бы у них ещё спросить, — подумал я, — но им надо ещё обсудить завтрашнюю стратегию со своими тренерами, поговорить друг с другом, поспать, наконец.

Мы с Лесли поднялись и молча помахали им на прощание. Оба они разговаривали по телефону. Линда прикрыла свой микрофон рукой.

— Не уходите! Мы уже через минутку... Крис тоже прикрыл свой микрофон. — Подождите! Мы можем вместе пообедать! Останьтесь, пожалуйста!

— Спасибо, но нам пора, — сказала Лесли. — Вы и так уделили нам чересчур много времени.

— Счастливой посадки вам обоим, — добавил я. — И мисс Олбрайт, давайте с сегодняшнего дня будем оглядываться назад. О'кей?

Линда Олбрайт покраснела, закрыла лицо руками, и их мир исчез.

Поднявшись снова в воздух, мы продолжили наш разговор, восхищаясь Линдой, Крисом и их временем, которое представилось нам великой альтернативой нашему времени.

Ведь, постоянная война и подготовка к войне, казалось, замкнули наш земной мир в мрачном технократическом средневековье.

— У нас ещё есть надежда! — сказал я.

— Но какой контраст! — воскликнула Лесли. — Невольно замечаешь, как много мы растрачиваем на страх, подозрительность и вражду!

— Интересно, много ли существует здесь, под нами, других миров, где люда живут так же творчески, как они? — спросил я. — Каких миров больше, таких, как у нас, или таких, как у них?

— Может быть, они все здесь такие же творческие! Давай приземлимся ещё раз!

* * *

Солнце над головой представляло собой сферу мягкого медно-красного сияния в фиолетовом небе. Оно было раза в два больше, чем наше Солнце, но не такое яркое.

Планета располагалась ближе к звезде, но, при этом, было не теплеё, чем на Земле. Вся панорама отсвечивала слабым золотым сиянием. В воздухе едва заметно ощущался запах ванилина.

Мы стояли на склоне холма, где лес переходил в луг, и спиральная галактика крохотных серебристых цветков сверкала вокруг нас.

С одной стороны от нас вдали простирался океан, почти такой же тёмный, как небо, и алмазная река мерцала по пути к нему. По другую сторону, до самого горизонта, тянулась обширная равнина, по которой были разбросаны необитаемые холмы и долины.

Всё было пустынным и спокойным. Мы словно вернулись в Эдем.

С первого взгляда у меня создалось впечатление, что мы высадились на планету, нетронутую цивилизацией. Или, может быть, люди здесь превратились в цветы?

— Это... это похоже на «Звёздные путешествия», — сказала Лесли. Чужое небо, красивая чужая земля.

— Вокруг ни души, — отметил я. — Что нам делать на этой пустынной планете?

— Это не может быть необитаемая планета. Ведь здесь где-то должны быть мы.

Я посмотрел более внимательно и понял, что был не прав. Далеко за естественным пейзажем слабо виднелось что-то похожеё на шахматные доски.

Это были едва заметные очертания городских кварталов, проспектов и улиц. Казалось, что можно разглядеть скоростные трассы, по которым когда-то ездили машины, впоследствии растаявшие в воздухе. Моя интуиция редко подводит меня.