Ричард Бах

Дар тому, кто рождён летать (Часть 2)

Но они, всё же, есть.

Несмотря на то, что нельзя назвать ни одной сферы производства, которая не получала бы преимуществ от использования авиации, и несмотря на то, что существуют тысячи причин, чтобы летать на самолётах, — вначале люди летали только ради полёта.

Уилбур и Орвилл Райт не предложили миру мощных самолётов, чтобы перевозить грузы или устраивать воздушные побоища.

Они изобрели их, преследуя ту же эгоистическую цель, которая овладела Лилиенталем, когда он смастерил себе крылья из материи и бамбука и прыгнул с ними со своей пирамиды: они хотели освободиться от земли.

Они стремились к абсолютному полёту во имя одной лишь радости парения в воздухе. И мы тоже иногда спрашиваем: «Что ты такое, аэроплан?»

Разъездная пропаганда сегодня

Затянув привязные ремни у двух пассажиров, которые сидели спереди, и закрыв маленькую дверцу их отороченной кожей кабинки, Стью Мак-Ферсон на мгновение задержался возле моего ветрового стекла, пока двигатель разогревался.

— С тобой двое новичков, и один из них малость испуган.

Я кивнул в ответ, натянул свои защитные очки и, двинув вперед рычаг газа, поднял целый ураган ветра и шума.

Какие это смелые люди! Они победили страх перед всеми кричащими газетными заголовками, где речь шла об авиакатастрофах, они доверились аэроплану, выпущенному почти сорок лет назад, и пилоту, которого никогда не видели, и вот теперь, в течение десяти минут, они реально будут делать то, что до этого могли совершить только во сне… они будут летать.

Неровная почва сильно бьёт по колесам, когда мы начинаем разгон… теперь правая педаль чуть-чуть вперед, и земля уже кажется расплывчатой зеленой массой где-то под нами… назад ручку управления — еще немножко назад, и громыханье биплана, несущегося по земле, прекратится…

Яркий, отражающий солнце биплан состригает верхушки травинок, рвёт и рассекает теплый летний воздух вращающимся винтом и натянутыми, как струна, расчалками, а затем, взмывает в чистое небо.

Мои смелые пассажиры смотрят друг на друга в порыве ветра и хохота. Мы поднимаемся над травой; всё выше, над полем ярко-зеленой кукурузы; и ещё выше, над лесом и рекой, затерявшимися где-то на знойных просторах штата Иллинойс.

Маленький городок, который на несколько дней стал нашим домом, спокойно раскинулся у реки в тени нескольких сотен тенистых деревьев, овеваемый лёгким речным ветерком. Город-бастион человечества.

Здесь рождались, работали и умирали люди, начиная с первых десятилетий прошлого века. И вот он где теперь, растянулся под нами, когда мы кружим на ветру на высоте девятисот футов.

Отсюда видны, как на ладони, гостиница, кафе, бензозаправка, бейсбольное поле и дети, продающие трёхцентовый лимонад на тенистых тротуарах.

Стоило ли быть смелым, чтобы это увидеть? Только пассажиры могут ответить на этот вопрос. Я же, просто летаю на аэроплане. Я просто пытаюсь доказать своим примером, что пилот-бродяга, проводящий выездную пропаганду радости полёта, сегодня может существовать.

— Вы увидите ваш город с воздуха! — Так мы начинаем наш разговор с сотнями маленьких городков.

— Добро пожаловать в небо вместе с нами, где летают лишь птицы и ангелы! Прокатитесь на испытанном биплане, из кабины которого открывается восхитительная панорама, освежитесь тем ветерком, что дует в небе над городом! Три доллара за полёт! Гарантируем, что вы никогда ничего подобного не испытывали!

Так мы и летали из города в город, иногда в сопровождении аэроплана-попутчика, а иногда просто вдвоем с моим другом-парашютистом в нашем биплане. Через Висконсин, Иллинойс, Айову, Миссури, и снова через Иллинойс.

Достопримечательности всех округов, повторные посещения знакомых мест. Это были спокойные дни, которые превращались в спокойные недели, проведенные нами в летней Америке.

Прохладные города вблизи больших озёр на севере, выжженные фермерские местечки на юге; мы везде прокладывали свой воздушный путь, и наша яркая, похожая на стрекозу машина приносила на своих крыльях обещание хороших новостей и шанс заглянуть за горизонт.

Мы сами тоже заглядывали за горизонт, даже в большей мере, чем наши пассажиры. И при этом, мы видели, что время замирает в своей колее.

Трудно сейчас уже сказать, когда время решило остановиться впервые в одном из маленьких городков Среднего Запала.