Ричард Бах

Дар тому, кто рождён летать (Часть 2)

лететь со скоростью двадцать восемь миль в час — ты можешь коснуться земли и, как только начнет подниматься пыль, снова взлететь!

Я был очень признателен Билли Рирдону за его слова.

Затем, через несколько дней, я принял приглашение пообедать в доме Джона Хатчинсона, англичанина, который работает лётчиком на ВАС-111s в дублинской авиакомпании «Aer Lingus». Он купил себе аэроплан Моран 1930 года выпуска, а недавно впервые полетел на нём после длительного ремонта.

На стенах его комнаты было множество фотографий аэропланов — точно как у меня дома; у него, как и у меня, оказалось несколько полок книг по авиации.

После обеда мы разговаривали, и он неожиданно произнёс: «Давайте я вам покажу… самую прекрасную…» Затем, он стал на четвереньки и начал шарить рукой под диваном в своей гостиной.

Через некоторое время он вытащил оттуда что-то тяжелое. Оказалось, что это цилиндр от салмоновского двигателя его Морана, мощность которого составляет двести тридцать лошадиных сил.

— Разве не чудная вещь?

Цилиндр был чернильного цвета, но его отточенные края поблескивали в комнате, в которую заглядывало солнце.

Кому, думал я, скольким людям он может сказать так, кому он может признаться, что у него под диваном, в действительности, валяется деталь от старого двигателя? Наверное, он может заговорить о ней только с жителем своей страны — неба. Я был польщен.

— Да, это великолепный цилиндр, Джон. Великолепный. А что это такое здесь? Три отверстия для свеч?

— Нет, это отверстие для воспламенителя…

Через неделю я познакомился ещё с одним пилотом компании «Aer Lingus», аэроплан которого, Тайгер Мос, стоял на том же зелёном овечьем поле, с которого я взлетал.

Голос Роджера Келли, если не принимать во внимание дублинский акцент, звучал так же, как голоса, которые я всё чаще слышал в последние несколько лет.

— Тот факт, что на твоём удостоверении лётчика написано «Пилот транспортных самолётов», не означает, что ты летаешь лучше других, — сказал он. — Может случиться, что в один прекрасный день пилот, который летает, чтобы зарабатывать деньги, потеряет всё.

Его кабина разлетится на куски, или случится что-нибудь с двигателем, и тогда ему придётся показать, как он умеет летать, пользуясь лишь ручкой управления и рулевыми педалями.

Его слова нельзя, наверное, принимать буквально, но ясно, что он имел в виду то разочарование, которое говорило устами пилотов спортивных самолётов…

— В тот день, когда они заставили меня установить на моем Mоce радиопередатчик, я прекратил летать.

Приблизительно в это время, мне кажется, я наконец понял, что пилот, оказавшийся за пределами своей страны, вовсе не обязательно должен чувствовать себя посторонним.

В какой бы части мира он ни путешествовал, может случится, что под диваном окажется цилиндр от двигателя аэроплана; может случится и так, что другой пилот, который положил туда цилиндр, тоже находит его великолепным.

Спальный мешок за $71000

Ничего особенного, я должен был просто перегнать самолёт Цессна Супер Скаймастер с завода изготовителя в Уичите к заказчику в Сан-Франциско.

Ничего примечательного не могло случиться во время такого обычного перелёта, и действительно, ничего особенного не произошло. Неожиданные события случились на земле.

Скаймастер и я приземлились в Альбукерке поздно вечером и откатили в дальний западный конец поля, где находилась территория, арендованная дилером фирмы «Цессна».

Я сходил в новое здание аэровокзала, чтобы съесть тарелку супа и горсть крекеров, и где-то около полуночи возвращался обратно к самолёту.

Иногда, когда я лечу на самолёте, на котором я обычно не летаю, я разыгрываю для себя роль того, кто в соответствии с моими представлениями может летать на таком самолёте.

Подходя к Скаймастеру, я почувствовал себя пилотом-администратором, который приближается к самолёту своей компании.

Вот как выглядит типичный пилот-бизнесмен: всё сухо и точно; факты и цифры; маленький дипломат чёрного цвета, наполненный деловыми бумагами — ты знаешь, о ком я говорю.

И это был я, идущий в темноте и пытающийся определить, насколько сейчас погода благоприятствует полёту, хотя я и не собирался лететь до утра. Прохладно. Безмозгло. Хватит чепухи!