Мирча Злиаде

Шаманизм, архаические техники экстаза (Часть 1)

'высокий', 'возвышенный', 'светящийся' и т.д. Так, у прииртышских остяков (хантов) имя небесного бога происходит от санке, первичным значением которого является 'светлый, блестящий, свет'. Якуты называют его 'Высочайший Господин' (ар тожон), алтайские татары — 'Белый Свет' (ак айяс), коряки — 'Один свыше', 'Господин высоты' и т. д. Тюрко-татары, у которых Великий небесный Бог почитается в большей степени, чем у их соседей с севера и северо-востока, также называют его 'Хозяином', 'Властелином', 'Господином', а часто и просто 'Отцом'3.

У этого небесного бога, обитающего в наивысшем небе, несколько 'сыновей' или 'посланцев', подчиненных ему и царствующих на нижних небесах. Их число и имена различны в различных племенах; обычно это семь или девять 'Сыновей' или 'Дочерей', и с некоторыми из них шаман поддерживает очень тесные отношения. Задача этих Сыновей, Посланцев или Слуг небесного Бога — наблюдать за людьми и помогать им. Иногда пантеон бывает чрезвычайно многочисленным, как, например, у бурятов, якутов и монголов. У бурятов пятьдесят пять 'добрых' богов и сорок четыре 'злых'; они ведут между собой бесконечную борьбу. Но, как будет показано ниже, есть основания полагать, что такое множество богов, как, впрочем, и их противостояние, относится к нововведениям, притом, видимо, довольно поздним.

У тюрко-татар богини играют весьма скромную роль4. Божество Земли — фигура достаточно аморфная. Например, у якутов никак не представлена богиня земли, и ей не приносят жертв5. Тюрко-татарские и сибирские народы знают различныe женскиe божествa, но им поклоняются только женщины, поскольку их сферами являются роды и детские болезни6.

Мифологическая роль женщины также весьма ограничена — хотя в некоторых шаманских традициях еще живы ее следы. Единственным Великим Богом после небесного Бога или Бога атмосферы7 у алтайцев является Бог Преисподней, Эрлик Хан, также хорошо знакомый шаману. Очень значительный культ огня, охотничьи обряды, концепция смерти — к которой мы неоднократно будем возвращаться — дополняют этот краткий эскиз религиозной жизни в Центральной и Северной Азии. Морфологически эта религия близка в своих общих чертах религии индоевропейцев: тот же статус Великого Бога неба или бури, то же отсутствие богинь (столь характерных для индо-средиземноморской сферы), та же функция, приписываемая 'сынам' или 'посланцам' (асвины, диоскуры и т.д.), то же обожествление огня. В социологическом и экономическом плане сходство протоисторических индоевропейцев и древних тюрко-татар еще более выразительно: оба общества имеют патриархальную структуру с большим авторитетом главы семейства, а их экономика является преимущественно экономикой охотников и скотоводов. Давно замечена мистическая роль коня у тюрко-татар и индоевропейцев. Также и в древнейшем греческом жертвоприношении — олимпийском — обнаруживаются следы культа, характерного для тюрко-татар, угро-финских и арктических народов — то есть первобытных охотников и скотоводов. Эти факты касаются интересующей нас проблемы: учитывая экономическую, общественную и религиозную симметрию между древними индоевропейцами и древними тюрко-татарами (или, точнее, прототюрками)8, нам следует определить, в какой мере еще существуют у различных исторических индоевропейских народов остатки 'шаманизма', сравнимые с тюрко-татарским шаманизмом.