Баркер Эльза

Письма живого усопшего о войне Часть2

до тех пор, пока Марс, заключенный в человеке, не перестанет

сражаться с прячущимися в самом этом человеке силами тьмы.

Мне доводилось видеть воплощения заключенного в человеке зла, видеть

его объективные формы, и могу вас заверить, что этот враг заслуживает

того, чтобы обнажить против него свой меч. В каждом из вас сидит

враг, достойный того, чтобы вы вызвали его на поединок.

Но у каждого человека есть также Истинная Сущность, божественная

природа, Христос, Кришна, который пребывает в сердце каждого

существа.

Хочу рассказать вам кое о чем, что видел собственными глазами.

В одном сражении во Франции два солдата закололи друг друга штыками.

Сидевший в каждом из них дьявол отлетел вместе с душой. Это не были

обычные люди. Я видел этих двух дьяволов, этих двух 'стражей порога',

этих двух 'элементалов желания', называйте их как хотите. Вы

полагаете, они тут же набросились друг на друга и продолжили бой?

Ничего подобного. Каждый из них набросился на свою собственную душу.

Друг друга они совершенно не интересовали; они не могли ничего дать

друг другу, и не могли ничего друг у друга отнять -- эти дьяволы,

'стражи порога', элементалы.

Вы понимаете, о чем я говорю?

Ваш враг прячется внутри вас.

А тот, с кем вы сражаетесь во внешнем мире, -- ваш брат. Возлюбите

его братской любовью, и ваш дьявол начнет слабеть, а ваш ангел,

напротив, -- станет сильнее.

Ваш ангел -- производное Атмы, Христа, Кришны, который пребывает в

вас. Это тот же самый Атма, тот же Христос и тот же Кришна, что и в

вашем брате.

Все дьяволы сугубо индивидуальны. Все ангелы, напротив, похожи друг

на друга, хотя некоторые из них могут быть сильнее и опытнее, чем

другие.

Ищите Христа в самих себе, дабы он мог проявиться вместе с волной

великой радости в каждом человеке.

Вот что мне хотелось бы поведать миру этим вечером накануне Пасхи.

Письмо XV

УСЛЫШАННОЕ В БРЮССЕЛЕ

Нет, не подумайте, что я принялся писать очерки. Я пишу письма. Так

что позвольте мне быть настолько непоследовательным в изложении,

насколько мне заблагорассудится. Тем более, что под конец моих трудов

вы сможете убедиться в том, что здание все-таки выстроено по плану, и

каждая деталь находится на своем месте.

Пофилософствовав в предыдущем письме, я хочу рассказать вам одну

историю.

Когда германская армия проходила через покорившийся Брюссель (а

продолжалось это, -- я помню совершенно отчетливо, -- в течение трех

дней -- бесконечный серо-зеленый поток людей, на бесчисленных шлемах

которых попеременно отражался свет то солнца, то фонарей), я простоял

однажды целый час на одном балконе, пытаясь прочесть мысли людей,

друг за другом проходивших мимо меня.

Как я уже объяснял вам раньше, я без труда могу читать мысли немцев;

только пытаясь объяснить им что-либо, я зачастую испытываю

затруднения.

Поток людей и поток мыслей, и каждый человек в нем -- волна, и каждая

мысль волна!

Вот несколько мысле-волн, привлекших мое внимание:

'Какой красивый город этот Брюссель!'

'Как ноют ноги. До ужаса неудобные сапоги!'

'Это дерево -- совсем как то, что растет у моего дома'.

'Мама сейчас, наверно, варит кофе'.

Симпатичная девчонка -- та, что несет хлеб в корзинке!

Наверное, Гретхен будет теперь чаще болтать с Гансом, раз уж меня нет

дома'.

'Вон те ворота слева -- те самые, что были на открытке, которую Мари

прислала мне в прошлом году'.

'Как ноют ноги. До чего же неудобные сапоги!'

'Так это и есть Брюссель! Всегда хотелось здесь побывать'.

'Как болит голова!'

'Deutschland uber alles! Deutschland uber alles!'

'Интересно, заплатил ли лейтенант своему портному'.

'До чего же жарко!'

'Что-то сейчас поделывает отец?'

'Сейчас бы кружечку пивка!'

'Хорошо, что нам не приходится разрушать этот Брюссель!'

'И все-таки, к чему вся эта война?'

'Родина! Родина!'

'Интересно, что сегодня будет на ужин?'

'Знать бы, куда мы идем'.

'Здесь не так хорошо, как Unter dem Linden'.

'Когда придем в Париж, надо будет обязательно посмотреть на Венеру

Милосскую'.

'Как болит голова!'

'У нашего малыша прорезались зубки!'

'Скорей бы, наконец, ужин!'

И так далее без конца, а серо-зеленая река все текла и текла по

улицам Брюсселя.

И это были люди, которые немного погодя начнут убивать, грабить, жечь

и насиловать, и снова -- убивать, грабить и жечь! И многие из них

делают это уже давно -- эти усталые люди с их пустыми, совсем не