Даниил Андреев

Роза мира (часть 4)

композиций

украсит этот художественный парк: двадцать? тридцать? Но каждая

из них - лишь смысловая ось отдельной скульптурно-зодческой

системы: каждую композицию дополняют свободно стоящие памятники

деятелям былых эпох: иногда в систему включается монументальная

арка; порою из глубины зелени выглядывает строгая и скромная

часовня. А на перекрестках Триумфальных Садов с городскими

магистралями возвышаются своеобразные архитектурные сооружения

- я не знаю, как их назовут тогда - в память таких исторических

событий, характер которых легче выражается приемами зодчества,

чем скульптуры. Из этой художественной эпопеи не должны быть

исключены и моменты великих народных бедствий: татарского ига,

опричнины, скорбных дней междуцарствия и многое другое. Они

найдут свое выражение в простых и суровых траурных памятниках.

=================================================

* В Филях или в с. Коломенском.

=================================================

Другой зеленый массив, направляющийся от верграда к Кремлю

как бы полукругом, лишен парадной прямолинейности Триумфальных

Садов: он посвящен деятелям русской культуры. Он распланирован

свободнее и живописнее, образуя более интимный, более

внутренний ландшафт и легко вписывая в него отдельные

памятники. Их индивидуализация, их непосредственность,

разнообразие их художественных решений и тесная связь с

растительным окружением устранят опасность притупить

восприимчивость посетителя изобилием памятников и монотонностью

скульптурных мотивов. Вместе с тем такой тип парка будет

наводить на особую настроенность, совмещающую торжественность с

теплотой, а благоговение с нежностью. Скульпторам, садоводам и

архитекторам будущего предстоит необозримая работа над этими

проблемами. Они привлекут на помощь новые строительные и

облицовочные материалы, новую трактовку паркового пространства

и массива городских кварталов, замыкающих его как рама и

отчасти как фон; они обогатят свои композиции элементами

струящейся, бьющей, неподвижно зеркальной или тихо плещущей

воды, горящими под открытым небом светильнями, портиками для

прогулок и террасами для священнодейств и многим другим, что

подскажут их воображению потребности того времени.

Но мыслить великие города будущего замкнувшимися в

почитании только своей национальной культуры значит

конструировать грядущее по моделям прошедшего. В сознании людей

XXI века с каждым десятилетием будет стираться память о гранях

между культурами и народами. Москву, например, тех эпох нельзя

представить без памятников Платону и Копернику. Шекспиру и

Рафаэлю, Вагнеру и Махатме Ганди в той же мере, как Москву

наших дней - без монумента Минину и Пожарскому. Возможно, что

с памятью о гениях других культур будет связан третий зеленый

луч верграда.

Четвертым же мне представляется Золотой Путь -

проспект-парк совершенно особого значения. Начинаясь за

несколько километров от верграда и направляясь к храму Синклита

Мира, он на пересечениях своих с городскими магистралями должен

быть обозначен специальными архитектурными сооружениями. Каждое

из них должно выражать собой одну из великих метакультур

человечества с ее синклитом. Во время соответствующих

праздников по Золотому Пути будут проходишь многонародные

шествия, и перед архитектурными символами Эанны, Сукхавати,

Олимпа, Мэру, Монсальвата, Небесною Кремля и Аримойи священство

и парод будут совершать глубокий мистериальный обряд, связующий

сердца живущих ныне со исем просветленным человечеством.

Такими представляются мне подступы к верграду. Сам же

верград слагается из трех архитектурных комплексов: храмового,

культурного и жилого. О храмовом предпочтительнее будет

говорить в следующей главе, в связи с культом Розы Мира, а

сейчас - бросить взгляд на некоторые сооружения, неотъемлемые

от комплекса культурного.

Одно из главнейших зданий верграда - мистериал, театр

мистерий. В крупных верградах их будет, вероятно, два:

драматический и музыкальный.

Генетически идея мистериала ведет свое начало из глубокой

древности: вспомним мистерии Элевзина, католические действа

средневековья и как уцелевший до нашего времени их рудимент -

мистерии Страстной недели в баварском городке Обераммергау.