Даниил Андреев

Роза Мира (Часть 1)

веруя и

простив всех.

Во все эти эпохи тысячи матерей несли свой крест,

воспитывая людей, достойных имени человека, и в служении этому

делу полагавших смысл своей жизни. Разве это не одно из самых

высоких творчеств?

Когда начали строиться школы, сотни людей бросали

привычный круг и образ жизни и уходили - хочется сказать,

спускались - в народные низы, замуровывая себя на всю жизнь в

захолустьях, среди непробудного невежества, где не с кем было

перекинуться живым словом: все ради просвещения непросвещенных.

А врачи, работавшие по одному на целый уезд? А

герои-доктора на эпидемиях? А те из революционеров, кто был

движим не фанатизмом, ненавистью и жаждой власти, а живою

любовью к людям и скорбью от созерцания скорбей народа? А те из

священников, которые, в меру данных им от Бога даров, являли

образец ясной и чистой жизни, взращивая во множестве простых

сердец лучшее, что в этих сердцах было?

Нет возможности перечислить те пути на земле, встав на

которые путник приходит, рано или поздно, к синклиту. Вопрос

только во времени, в стадиях, которые еще надо преодолеть по

дороге к этой цели. Цели, не проявляющейся в сознании человека

с полной отчетливостью, но ведомой ее бессмертной монаде и

влекущей ее.

О, напрасно представлять себе Небесную Русь в виде

нескончаемых, однообразно строгих служб и молений. Там такие

духовные наслаждения, о каких мы не имеем понятия; там есть и

шутки, и смех, и даже игры, особенно среди их детей.

Я мог бы перечислить несколько имен деятелей русской

культуры и истории, которые вступили в Небесную Россию за

последние сорок лет. Пусть смеется, кто хочет, над этим

сообщением. Да и к репутации сумасшедшего мне не приходится

привыкать. Итак - имена некоторых из тех, кто не имел

нисходящего посмертия и сразу после смерти в Энрофе вступил

через миры Просветления в синклит: Лесков, Римский-Корсаков,

Ключевский, Гумилев, Волошин, Рахманинов, Анна Павлова, Сергей

Булгаков, Иоанн Кронштадтский, патриарх Тихон, цесаревич

Алексей Николаевич, несколько творцов и тысячи героев, погибших

от руки Сталина. Очень немногие из имен тех, кто вступил в

синклит после кратковременного пребывания в верхних чистилищах:

Фет, Л. Андреев, Александр Блок, Шаляпин, Александр II,

Константин Романов, академик Павлов.

Из числа просветленных, взошедших в Небесной России на

особенную высоту, мне известно несколько имен: Пушкин,

Лермонтов, Гоголь, Лев Толстой, Алексей Конст. Толстой,

Достоевский, Аксаковы, Витберг, Кутузов, не пользующийся

широкой известностью и рано умерший гравер XVIII века Чемезов.

Ближе остальных к великой трансформе, уводящей в Небесный

Иерусалим и в Синклит Мира, подошли к настоящему времени

Лермонтов, Владимир Соловьев, император Иоанн VI, а также два

духа, чьи имена вызвали мое удивление, но были два раза твердо

произнесены: Шевченко и Павел Флоренский.

За все время существования русского затомиса через него в

Синклит Мира поднялось несколько десятков человек, из которых

мне известны следующие имена: Владимир Святой, Ярослав Мудрый,

Антоний и Феодосии Печерские, летописец Нестор, дружинник

Сергий - автор 'Слова о полку Игореве', Александр Невский,

Сергий Радонежский, Андрей Рублев, Нил Сорский, Ломоносов,

Александр Благословенный, Амвросий Оптинский, Серафим

Саровский.

Зрение, разрывающее оковы нашего пространства, различает

вдали, за сферою Российской метакультуры, небесные страны

других метакультур, такие же лучезарные, исполненные

неповторимого своеобразия. Подготовка в любви и взаимопонимании

к творению небесной страны всечеловечества священной Аримойи,

- вот узы, связующие ныне синклиты и грады метакультур.

Величайшие из детей человечества, завершив творения в своих

священных градах, выходят за метакультурные пределы: поднимаясь

в Синклит Мира как бы с разных сторон, они встречаются,

наконец, но еще задолго до его достижения. Мир их встречи -

Гридруттва, белый чертог, где творится ими общий план

восхождения человечества. Дальнейший подъем приводит в такие

слои, где их мудрость и мощь превосходит мудрость и мощь

демиургов. Высший провиденциальный план, который мы сквозь