Даниил Андреев

Роза Мира (Часть 1)

в существо, из предмета в

предмет (а в таких представлениях заключается, в сущности, вся

религия этого племени), есть древнейшее откровение человечества

о трансфизическом космосе: это есть живое, ярчайшее,

безусловнейшее, чем когда-либо потом, переживание единой

жизненной силы; австралийцы окрестили ее арунгвильтой,

высокоразвитый брахманизм называет ее праной, а как назовет ее

через двадцать или тридцать лет мировая наука - это мы еще

услышим.

Это разногласие - утверждение тезиса об арунгвильте-пране*

древнейшими верованиями и отрицание его подавляющим

большинством позднейших религиозных учений - можно

рассматривать как разногласие стадиальное, разногласие 'по

вертикали', разногласие между различными ступенями религиозного

познания. Но и здесь мы наталкиваемся на ту же ошибку, тот же

неправомерный подход к чужому опыту, с которым мы

познакомились, разбирая вопрос об отрицании исламом культа

святых или идеи Троичности. И здесь, подо всеми доводами,

которые приводятся против древнейшего откровения, таится все

тот же наивный ход мысли: об арунгвильте-пране ничего не

говорят авторитетные для меня канонизированные тексты;

следовательно, ее нет. Ход мысли, по меньшей мере, опасный,

потому что в таком случае придется отрицать реальность не

только арунгвильты-праны, но и радиоволн, и элементарных

частиц, и множества химических элементов, и галактик, и даже,

например, планеты Уран, ибо обо всем этом канонические тексты

хранят абсолютное молчание.

=================================================

* Кстати, если Евангелие не говорит об арунгвильте-пране

прямыми словами, зато оно подробно рассказывает о длинном ряде

случаев, когда Христос и, позднее, апостолы пользовались этою

сущностью. Совершенно непонятно, как могли бы христианские

ортодоксы объяснить суть того иноматериального механизма,

которым пользовались виновники чудесных исцелений, если

отрицать наличие жизненной силы, разлитой во всем и везде.

=================================================

Выясняется, таким образом, еще и следующее: решительная

необходимость учесть то, что не было учтено в эпоху

формирования старинных, так сказать, классических конфессий:

опыт первобытного духопознания, а так же то, что не могло быть

учтено тогда по самому ходу вещей: опыт многовековой эволюции

религий на всех континентах, опыт мировой истории и опыт науки.

Материал этих рядов опыта учит нас подходить ко всем догматам и

тезисам динамически, уметь понять всякий тезис как звено в цепи

религиозно-исторического развития и уметь расслоить его на два,

а то и на три пласта. Глубиннейший пласт есть основа идеи,

содержащая относительную частную истину. Другой пласт есть

специфическая окраска, разработка, детализация идеи в той мере,

в какой индивидуальный, расовый или эпохальный аспект ее

оправдан, ибо именно такой и только такой расовый или

эпохальный склад души дал возможность этому народу вообще

воспринять эту идею. Самый же внешний, третий пласт - шелуха,

аберрации, неизбежная муть человеческих сознаний, сквозь

которую проникает свет откровения. Следовательно, опыт всех

стадий развития, в том числе политеистической, анимистической и

пр., должен быть освобожден от своего внешнего пласта, от

шелухи, заново осмыслен и включен в мировоззрение религии

итога. Конечно, принцип такой работы здесь едва намечен,

системы критериев нуждаются в огромной разработке, да и вообще

такой пересмотр 'религиозного наследия' - задача колоссальная,

требующая совместного труда многих и многих; в настоящее время

для нее нет даже и кадров, не говоря о прочих необходимых

условиях. Но если эта задача велика, то чем скорее будет

приступлено по крайней мере к подготовительной работе, тем

лучше. Не надо преуменьшать трудностей, но есть все основания

для надежд на то, что при условии доброй воли, при энергии и

инициативности руководящих лиц пропасти и рвы, разделяющие ныне

все религии, будут постепенно засыпаны, и хотя каждая из

религий сохранит своеобразие и неповторимость, но некоторый

духовный союз, некоторого рода уния сможет со временем

объединить все учения 'правой руки'.

Известно, что многие японцы, исповедующие христианство,