Даниил Андреев

Роза Мира (Часть 1)

принципа

перевоплощений также на мир животных или отрицание такого

распространения - все это лишь варианты, разновидности основной

идеи. И понятно, что в этих вариантах и деталях можно больше и

чаще столкнуться с подлинными аберрациями, чем в ее семени, для

восприятия которого народом индийским телеологические силы

работали много веков, затратив неимоверный труд на ослабление у

многих его представителей средостения между дневным сознанием и

глубинной памятью - хранилищем воспоминаний о путях души до

момента ее последнего воплощения. Ошибочность религиозных

догматов заключается, по большей части, не в их содержании, а в

претензиях на то, что утверждаемый догматом закон имеет

всеобщее, универсальное, космическое значение, а утверждаемый

догматом факт должен исповедоваться всем человечеством, ибо без

этого будто бы нет спасения. Все изложенное приводит нас к

признанию подлинности того духовного опыта, который отлился в

идею перевоплощений: да, такой путь становления имеет место;

ничего принципиально неприемлемого тут я христианства или

ислама в существе этой идеи нет, кроме, разве, того, что об

идее перевоплощений до нас не дошло никаких высказываний

основателей христианства и ислама (что, впрочем, само по себе

ничего не доказывает, так как в Евангелие и Коран попало, как

известно, далеко не все, что они говорили). Но решительно не из

чего не следует, что путь перевоплощений будто бы есть

единственно возможный, единственно реальный путь становления

индивидуального духа. Отшлифованное в таком направлении, чтобы

постигнуть этот тип пути, сознание индийского народа, как часто

в подобных случаях бывает, абсолютизировало свое открытие,

стало глухо к восприятию других типов пути становления. С

еврейским и арабским народами произошло то же самое, но под

противоположным знаком: восприняв истину о другом пути

становления, при котором воплощение в физическом слое

совершается лишь один раз, сознание этих народов столь же

неправомерно абсолютизировало этот второй тип пути. Этому

способствует и то, что в различных метакультурах человечества

может вообще преобладать тот или другой тип. В результате

возникло между двумя группами мировых религий разногласие,

кажущееся неразрешимым. В действительности же, обе эти

антагонистические идеи истинны в своей основе, фиксируя два из

возможных типов пути, и для снятия этого 'противоречия' не

требуется ничего, кроме отказа каждой из сторон от претензий на

универсальную исключительность своей идеи.

Итак, одна из исторических причин непримиримых якобы

противоречий между религиями заключается в неправомерной

абсолютизации какого-либо тезиса.

А вот и другая причина.

Одним из основных догматов христианства является, как

известно, учение о Троичности Божества. Основатель ислама

отверг этот догмат, заподозрив в нем реминисценцию многобожия,

а главное - потому, что его собственный духовный опыт не

заключал в себе положительного указания на подобную истину. Но

вряд ли стоит в XX веке повторять аргументацию христианских

богословов, в свое время доказывавших и объяснявших коренное

различие между догматом Троичности и многобожием: это настолько

элементарно, что, надо полагать, теперь и среди магометанских

мыслителей не найдется таких, которые, разбираясь в вопросах

христианского вероучения, стали бы настаивать на этом ошибочном

утверждении. Что же касается второго аргумента - того, что

духовный опыт Мухаммеда не содержал подтверждения Троичности, -

то он несостоятелен логически. Ничей вообще опыт не может

содержать подтверждений всех истинных идей, возникших ранее, в

ходе коллективного человеческого богопознания и миропознания.

Всякий личный опыт ограничено только премудрость Всеведущего

охватывает всю сумму истин 'в себе'. Поэтому то

обстоятельство, что Мухаммед не пережил своим духовным опытом

ничего, подтверждающего тезис Троичности, само по себе никак не

должно служить аргументом для опровержения этой идеи, даже в

глазах ортодоксальных мусульман. Вместо формулы 'Пророк, познав

совершенное единство Божие, убедился в ложности учения о

Троице', следует, по справедливости, формулировать так:

'Пророк, познав совершенное единство Божие, не получил, однако,