Х.А.Льоренте

История испанской инквизиции. Том II (Часть 3)

голосов в собрании принадлежало безбожникам или якобинцам [209]

(как впоследствии несправедливо были названы многие весьма религиозные лица,

сторонники общественного порядка и конституционной монархии), а потому, что

были сильны доводы против трибунала, который столь пагубно влиял на

процветание нации в течение более трех веков.

XV. Кортесы получали в большом количестве письма и послания со словами

благодарности за благо, которое они сделали для всего народа, их поздравляли

с победой над фанатизмом, невежеством, суевериями и предрассудками. Среди

этих писем были некоторые, подписанные и служащими инквизиции, как,

например, с Пальма-де-Майорки [210]. Из Мадрида же писали: 'Радостно видеть,

что пал трибунал, который превращал в тигров тех, кто называл себя

служителями Бога мира, и удалял от Испании науки, литературу и нормы

морали'. Итак, кажется, мнение испанского народа по этому поводу было весьма

определенным.

XVI. Мне приятно сознавать, что победе немало содействовали события, о

которых пойдет речь позднее, и те документы, что я опубликовал в Мадриде уже

в 1812 году, в Памятной записке о мнении испанского народа, изданной

Королевской Академией истории и в первом томе Анналов испанской инквизиции.

В подтверждение моей причастности к этому могу привести строки из Манифеста,

направленного кортесами к испанскому народу, где сообщается, что их

представители видели соответствующие папские буллы, жалобы и протесты

преследуемых. Все это можно было увидеть в Кадисе только в моих публикациях,

однако прямой ссылки на них нет, ибо политическая обстановка того времени

предписывала хранить молчание об истинном авторе этих заметок.

XVII. Но все меры по отмене инквизиции скоро стали бесполезны.

Фердинанд вернулся в Испанию в марте 1814 года и в скором времени в Валенсии

оказался в окружении людей, одержимых (за исключением небольшой группы лиц)

средневековыми идеями и предрассудками веков рыцарства, людей бездарных и

отставших от своего времени. Не в состоянии насытить собственное честолюбие

ни в Мадриде, ни в Кадисе, они создали третью партию, которая со дня своего

основания управляла королевством. Пользуясь обстановкой, они удалили от

трона почти всех просвещенных людей королевства, преграждая въезд на

территорию Испании всем остальным, и ссылая в замки, на острова и в тюрьмы

новых узников. Одним из первых результатов их правления стал королевский

указ о восстановлении инквизиции, изданный в Мадриде 21 июля 1814 года.

XVIII. В нем говорилось, что Фердинанд VII делал это, дабы исправить

зло, причиненное католической вере армией инакомыслящих, дабы впредь

предотвратить распространение еретических взглядов, увлекших многих

испанцев, и дабы оградить Испанию от внутренних раздоров и сохранить ее мир

и спокойствие, как об этом просили некоторые ученые, добродетельные прелаты

и многие важные люди и значительные корпорации, как церковные, так и

светские. Они напомнили ему о том, что в XVI веке инквизиция спасла Испанию

от еретической заразы и от заблуждений, которые затронули другие европейские

государства, в то время как в Испании под покровительством людей безупречных

в принципах веры процветали науки и разные жанры литературы. Поэтому, дабы

посеять раздор, столь выгодный французам, Бонапарт не придумал ничего лучше,

чем распустить инквизиционный трибунал под предлогом его отсталости в свете

достижений нашего века. В указе также говорилось, что хунта, присвоив себе

впоследствии название внеочередных всеобщих кортесов, продолжила это дело.

По ее мнению, существование трибунала противоречило кадисской конституции,

которая, как было написано, родилась во времена смуты и вызывала

недовольство всей нации. К этому добавлялось, что, так как в иные времена

были приняты законы о пресечении злоупотреблений властью и сокращении

привилегий, Его Величество изъявил желание удостовериться в выполнении оных

и за сим назначить двух представителей из совета Кастилии и двух из

инквизиции, дабы они, в результате совместного совещания, предложили

соответствующие поправки к методам судопроизводства как в делах частных лиц,

так и в делах о запрете книг.

XIX. Кажется, избранными представителями стали советники Кастилии дон

Мануэль де Лардисабаль Урибе и дон Себастьян де Торрес и советники