Х.А.Льоренте

История испанской инквизиции. Том II (Часть 3)

несколько

тезисов, осужденных Церковью. Он был посажен в секретную тюрьму сарагосского

трибунала. Он во всем признался, но привел в свое оправдание, что,

долговременно размышляя с самым искренним желанием отыскать истину

относительно христианской религии, опираясь только на Библию, он пришел к

убеждению, что истина - только то, что содержится в Священном Писании; все

остальное может быть ошибочно, даже если многие Отцы Церкви утверждают это,

потому что они люди и, следовательно, подвержены ошибкам. Он считает ложным

все, что римская Церковь установила вопреки тексту Писания и что не

согласуется с его буквальным смыслом, поскольку можно впасть в заблуждение,

принимая то, что ни прямо, ни косвенно не вытекает из священного текста. Он

считает вероятным, что идея чистилища и лимбов является человеческим

предположением и, так как Христос говорит только о двух местопребываниях

души - рае и аде, грешно получать деньги за служение обедни, хотя бы они

были даны в виде милостыни и для поддержания служащего; священники и другие

служители религии должны получать жалованье от правительства за свои труды,

по примеру судей и других чиновников. Введение и учреждение десятины было,

по его мнению, обманом священников, а способ истолкования церковной заповеди

в том смысле, что десятину надо платить без вычета обсеменения и расходов по

сбору, есть недостойная кража, противная интересам общества и земледельцев;

не следует, говорил он, считаться с тем, что папе угодно объявить или

повелеть, потому что в Риме не почитают другого бога, кроме корыстолюбия, и

все меры этого правительства клонятся только к собиранию денег с народа под

предлогом религии. Таким образом, он отказывал папе в праве декретировать

каноническое снятие сана, запрещения брака, снятия этих запрещений

посредством льгот и во множестве других пунктов, составлявших силу папства.

Священник Солано создал целую систему из этих положений и изложил свое

учение в книге, которую доверил епископу и другим богословам, как будто этот

шаг не имел для него никакой опасности.

V. Сарагосские инквизиторы при помощи уважаемых богословов взялись

побудить Солано отказаться от его мнений. Священники убеждали его признать

заблуждения и раскаяться в них; они старались устрашить его смертью на

костре, предназначенной для упорных и нераскаявшихся еретиков. Дом Мигуэль

отвечал им, что ему хорошо известна опасность, которой он подвергается, но

если бы этот мотив побудил его отказаться от истины, содержащейся в

Евангелии, он будет осужден на суде Божием, и эта опасность заставляет его

забыть обо всех других, напоминая, что все случившееся с ним было предвидено

и возвещено в Евангелии; если он заблуждается, Бог видит его чистосердечие и

соблаговолит просветить его или простить ему. Ему поставили на вид

непогрешимость Церкви, которая должна заставить его осудить как безрассудное

предположение предпочтение им своих собственных убеждений мнениям стольких

святых и великих людей, которыми гордится религия и которые, собравшись во

имя Иисуса Христа и призвав помощь, обещанную им в Евангелии, высказались

после зрелого обсуждения относительно истинного смысла темных мест Писания и

признали истины, которые он покинул. Но этим нельзя было смутить священника

Солано. Он отвечал, что на всех этих собраниях интересы римской курии

примешивались к спорам о богословских предметах и сделали тщетными добрые

намерения нескольких уважаемых людей.

VI. Когда процесс дошел до приговора, инквизиторы высказались за

релаксацию; надо согласиться, что они не могли поступить иначе по кодексу

инквизиции. Но верховный совет, желавший избавить Испанию от зрелища

аутодафе, прибег к чрезвычайному средству допросить некоторых лиц, которые

были названы свидетелями, но не были допрошены; в то же время совет поручил

инквизиторам употребить новые усилия для того, чтобы обратить осужденного.

Эти два средства не произвели удовлетворительного результата. Процесс

нисколько не изменился, и, хотя судьи хорошо поняли мотивы, заставившие

совет голосовать против их решения в этом деле, они не дерзнули обойти

закон. Они вторично произнесли релаксацию, и совет, не желавший ее,

воспользовался как предлогом показаниями одного свидетеля для организации