Х.А.Льоренте

История испанской инквизиции. Том II (Часть 2)

АРАГОНА

I. Все вышеупомянутые события вызваны были процессом Антонио Переса. Но

действительной причиной их была сильная привязанность арагонцев к

привилегии, которую Филипп II хотел уничтожить как ограничивающую его

деспотизм. Они не забыли, что государь использовал инквизицию в политических

целях, и держались на страже, наученные попытками, сделанными двадцать лет

назад, о которых я считаю удобным поведать читателям.

II. В то время как дон Матиас де Монкайо служил в городе Теруэле в

звании главного командира, а дон Бернарде де Болеа, вице-канцлер королевства

Арагона, был в этом городе королевским комиссаром для упорядочения некоторых

пунктов, относящихся к муниципальным привилегиям города и его округа, король

отменил право, полученное жителями от Карла V за две тысячи экю, которые

были им возвращены. Иезуиты мечтали тогда устроить коллегию в Теруэле. Дон

Бернарде де Болеа, по наущению отца Романа, предложил употребить эту сумму

на перестройку разрушавшейся церкви, с тем чтобы отдать ее иезуитам.

Предложение Болеа было отвергнуто. Покидая город, комиссар сказал, что эти

две тысячи экю возрастут до семидесяти тысяч. Эта угроза стала началом

бедствий Теруэля. Когда Болеа прибыл в Мадрид, он внушил королю, что этот

город пользуется особенными привилегиями, отличными от привилегий Арагона, и

в силу одного из этих прав, утвержденного Педро IV на кортесах в Монсоне в

1372 году, жителям дана льгота обращения по их делам к верховному судье

Арагона; следовательно, надо воспрепятствовать им пользоваться против

королевской прерогативы правом фирмы (firma), или управления доходами с

имущества, а также правом привилегиады (privilegiada), которое давало узнику

свободу под поручительство, и правом, известным под именем манифестации, еще

более суживающим власть государя. Болеа не сказал королю, что привилегия

Теруэля была муниципальная и применялась в частных делах, не освобождая

округ, часть коего Теруэль составлял, от обязанности повиноваться общим

законам королевства.

III. 26 июля 1562 года король выпустил указ, запрещавший жителям

Теруэля в каком бы то ни было случае обращаться к верховному судье Арагона.

Заинтересованные в этом жители сильно запротестовали. Но губернатор Монкайо,

видя, что недовольство людей, которых лишали их прав, достигает высокого

напряжения, прибег для их усмирения к величайшим насилиям и даже казням.

Угнетенные обратились к верховному судье и к постоянной депутации, которые,

желая исполнить свой долг, дали Монкайо случай сделать свою тиранию еще

более невыносимой. Так как его притеснения поддерживались мадридским двором,

которому он давал отчет о своих операциях, он дошел до самого бесчестного

плана, какой может составить человеческая испорченность, - возбудить

народный мятеж, чтобы иметь оправдывающую причину для лишения области ее

привилегий. Организованные им. многочисленные аресты, введенные строгости

относительно заключенных, непомерные денежные штрафы, наложенные на жителей,

и, наконец, дурное обращение всякого рода, которым он угнетал их, довели до

крайности оскорбленное население - ив результате вспыхнуло восстание, в

котором погиб Хуан де Ориуэла, один из чиновников инквизиции Валенсии.

IV. Король поручил дону Франсиско Арагонскому, герцогу де Сегорбе

(происходившему от короля Фердинанда I через инфанта дона Энрихо

Арагонского, его сына), рассматривать область Теруэля как находящуюся в

состоянии мятежа, и быстро собрать под свое начальство гарнизонные войска

Молины, Морельи, Херики, Калатаюда, Дароки и других городов. Герцог

(характер которого, к сожалению, был жесток, несправедлив, высокомерен и тем

более опасен, что он мог самовластно распоряжаться) склонил главного

инквизитора послать в Теруэль инквизитора из Валенсии, который и прибыл туда

вместе с ним. Это был доктор Сото де Кальдерой. Они совершили свой въезд в

город в Великий четверг, а на другой день все тюрьмы были уже наполнены

жителями, а дома превращены в камеры. Я не стану рисовать ужасов,

совершенных герцогом де Сегорбе, вопреки протестам вице-короля Арагона, его

кузена, дома Фернандо Арагонского, архиепископа Сарагосы, внука короля

Фердинанда Католического, прелата, чья доброта, справедливость и миролюбие