Х.А.Льоренте

История испанской инквизиции. Том II (Часть 1)

и в богословии. Этот выбор (в котором иезуиты принимали

большое участие) заставил их думать, что Ариас не устоит. Мариана сознается,

что до своего назначения квалификатором он старательно прочел труд Ариаса,

чтобы быть в состоянии судить о нем. Тем не менее этот иезуит (твердый

характер которого никогда не изменял ему) не оправдал надежд своего ордена.

Он заявил, что антверпенская многоязычная Библия содержит погрешности и

неточности, и указал их самым подробным образом, но не мог все же удержаться

от признания, что они имеют мало значения и что ни одна не заслуживает

богословской отметки; ввиду этого он не находит достаточной причины для

запрещения этого труда; наоборот, есть основание надеяться, что чтение его

принесет большую пользу. Это суждение Марианы было причиной того, что совет

инквизиции высказался в пользу Ариаса, который скоро узнал, что выиграл

процесс и в Риме. Филипп II имел настолько благоприятное мнение о Монтанусе,

что в тот момент, когда его дело находилось в руках инквизиторов (1577 г.),

поручил ему пересмотреть и привести в порядок королевскую библиотеку в

Эскуриале, а также возобновить эту работу через два года, когда библиотека

сделает новые приобретения. Иезуиты не простили своему собрату его

непокорности и твердости, проявленных им против духа своего общества. В

дальнейшем мы увидим, что они сделали его жертвой инквизиции.

VI. Доктор дон Диего Собаньос, ректор университета в

Алькала-де-Энаресе, богослов третьего созыва Тридентского собора, не

удовольствовался подачей благоприятного мнения о катехизисе Каррансы: своим

влиянием на богословов этого университета он способствовал одобрению ими

этого труда. Его процесс начался перед инквизицией Вальядолида; выставили

его суждение о катехизисе, суждение богословов и письмо, которое он написал

архиепископу 23 марта 1559 года, найденное в бумагах прелата. Он был

присужден к денежному штрафу с предупреждением и освобожден от церковных

наказаний, которые навлек на себя (как говорили) одобрением погрешностей

катехизиса.

VII. Диего Лайнес, родом из местечка Альмасан, в епархии Сигуэнсы,

второй генерал иезуитского ордена с 1556 года, года смерти его основателя

св. Игнатия, до 1565 года, когда он сам умер, был оговорен перед

инквизицией, как заподозренный в лютеранстве и в ереси, иллюминатов. Педро

де Рибаденейра писал из Рима 1 августа 1560 года отцу Араосу, своему

товарищу, и жаловался на то, что 'некоторые члены испанской святой

инквизиции, только что приехавшие в Рим и посланные главным инквизитором

Вальдесом по делу архиепископа Толедского, говорили с меньшей осторожностью,

чем подобает лицам, связанным клятвой, распуская слух, будто их генерал

поражен свирепствовавшей тогда заразой; если бы даже это обвинение было

обосновано, то осторожность ведь налагает долг молчания, потому что речь

идет о человеке, который в значительной степени участвовал в работах собора,

притом о человеке, которого папа особенно выделял и к которому относился с

большим уважением'. Далее Рибаденейра указывал, что для архиепископа

Вальдеса не могло быть ни почетным, ни полезным, чтобы его подчиненные и

эмиссары говорили о таком человеке с легкомыслием, поскольку все должны были

думать, что они только повторяют слышанное ими от своего начальника. Иезуиты

не простили Вальдесу преследования их генерала и способствовали отрешению

его от должности в 1566 году. Диего Лайнесу, пребывавшему постоянно в Риме,

удалось отклонить юрисдикцию инквизиторов Испании.

VIII. Брат Хуан де Регла, иеронимит, бывший духовником Карла V,

провинциалом своего ордена в Испании и соборным богословом во время второго

созыва Тридентского собора, был арестован по приказу инквизиции Сарагосы, по

оговору иезуитов, как подозреваемый в лютеранстве. Он отрекся от

восемнадцати тезисов, был оправдан и подвергся епитимье. Вследствие этого он

питал непримиримую ненависть к иезуитам и распространял копии письма,

которое ему написал из Саламанки епископ Мельхиор Кано 21 сентября 1557

года. В нем было сказано, что 'иезуиты - иллюминаты и гностики [61] XVI

века; что Карл V хорошо их знал и что Филипп II узнает их позднее'. Это

последнее обстоятельство заставило брата Габриэля Паласио, монаха