Х.А.Льоренте

История испанской инквизиции. Том II (Часть 1)

на всех

аудиенциях, куда являлся всегда с видом провинциального прелата

апостолического миссионера, личности, уважаемой за доброе имя и хорошую

репутацию. Не будучи в состоянии дольше сопротивляться силе правды и

смущенный тем, что не мог убедить Севальоса, хотя старался это сделать,

несмотря на грозящую опасность, капуцин заявил: 'Благодарю вас, вы правы;

наступает минута торжества правды; я лгал и во всем клялся ложно. Прикажите

написать все, что вам будет угодно, я подпишу'. Инквизитор придал этой

аудиенции оборот, весьма благоприятный для обвиняемого; это обстоятельство

вырвало капуцина из когтей неизбежной опасности и положило конец крайне

мучительному беспокойству самого судьи. Вероятно, приговор релаксации вообще

не был бы приведен в исполнение, потому что старая система уже перестала

безраздельно господствовать, как я буду иметь возможность показать в другом

деле; но капуцин был бы неминуемо приговорен к этому и его помилование

явилось бы лишь чистейшей случайностью, противоположной закону, который не

был отменен.

X. Епархиальный благочинный был уведомлен о том, чтобы явиться на

следующий день в трибунал, где был объявлен приговор. Обвиняемый был

приговорен к легкому отречению от ереси, к заключению на пять лет в

монастырь своего ордена в королевстве Валенсия, где он родился, к лишению

навсегда полномочий духовника и проповедника, к отбыванию нескольких

епитимий со строгим воздержанием от пищи, к занятию последнего места в

братстве, где он не мог, подобно другим монахам, пользоваться правом

обсуждения и голосования по делам общины; кроме этого, он еще должен был

выдержать в мадридском капуцинском монастыре Терпения наказание кнутом от

руки всех монахов и бельцов вообще и каждого из них отдельно. Эта кара

называется монахами 'круговое наказание кнутом' (zurra de rueda) по своему

сходству с военным наказанием прогона сквозь строй. Наказание должно было

быть исполнено в присутствии секретаря инквизиции после того, как он прочтет

приговор, который уже слышали в малом аутодафе; оно должно быть повторено в

монастыре, куда его приведут, при тех же обстоятельствах; вследствие этого

приговор и был направлен инквизиторам Валенсии. Осужденный просил разрешения

провести пять лет своего заточения в тюрьмах святой инквизиции вместо

отправки его в монастырь. Эта просьба изумила судей, так как в случае ее

исполнения он считался бы гораздо более виновным. Постарались дать ему это

понять во время аудиенции и убедить его в том, что он ошибается, прося такой

перемены, и что он гораздо менее будет чувствовать потерю свободы, живя

среди своих братьев по вере, которые, вероятно, окажут ему то внимание,

какое внушают, к несчастью, состраданье и христианская любовь к ближнему. Он

ответил: 'Так как я был провинциалом и настоятелем, мне как никому другому

известно, какому обхождению среди монахов подвергаются совершившие подобное

преступление. Это будет стоить мне жизни'. Главный инквизитор Рубин де

Севальос счел неудобным разрешить монаху замену его наказания, и несчастный

капуцин не ошибся относительно ожидавшей его участи: он умер на третий год

своего заключения, вероятно потому, что не мог перенести милосердного

обращения своих собратьев. О смерти его было сообщено придворной инквизиции

валенсийским инквизиционным трибуналом.

Статья третья

УКАЗЫ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА

I. По-видимому, судьба богомолок - слепо доверять своим духовникам. Я

прочел один циркуляр верховного совета от 25 октября 1575 года, обращенный к

провинциальным трибуналам. В нем их просят предложить способы, которые могли

бы прекратить злоупотребления, происходящие от свободы ношения дома

монашеской одежды многими женщинами; не будучи подчиненными монастырскому

режиму, эти женщины дают обет повиновения священнику, избранному ими своим

духовным руководителем. Признаюсь, я не вижу необходимости инквизиции

вмешиваться в это дело, пока такой порядок вещей не противоречит вере и

долгу таинства покаяния.

II. Можно думать, согласно булле Григория XIII от 6 августа 1754 года,

что в то время, о котором я говорю, не редкостью были простые миряне,

выдававшие себя за священников и преподававших таинство исповеди. Папа

поручил главному инквизитору и его уполномоченным преследовать с величайшей