Х.А.Льоренте

История испанской инквизиции. Том I (Часть 1)

которых насчитывалось до трех тысяч с почти сотней тысяч монахов

и монахинь, и составить подробный инвентарь имущества закрытых монастырей.

Льоренте удалось найти в монастырях массу интересного материала как по

истории Церкви, так и связанной с ней истории инквизиции. Правда, во время

бегства из Испании Льоренте потерял многое из собранных материалов, и ему в

Париже нередко приходилось по памяти восстанавливать то, что он в подлиннике

читал во время обследования переходившего к государству имущества

монастырей. Тренировка памяти, столь усердно практиковавшаяся

религиозно-философскими факультетами католического мира, сослужила теперь

Льоренте большую услугу, и он оказался в состоянии цитировать наизусть целые

протоколы инквизиционных трибуналов с точным указанием имен обвиняемых и

свидетелей, а также даты всевозможных допросов и доносов.

Эмигрировавшего во Францию Льоренте реакционное правительство

Фердинанда VII лишило всех должностей, имущества, гражданских прав и права

вернуться обратно в Испанию. Льоренте остался жить в Париже, где перебивался

уроками испанского языка, и в течение почти трех лет работал над материалами

для своей истории инквизиции. Она и была им опубликована в Париже в 1817 г.

на французском языке в четырех томах под названием 'Критическая история

испанской инквизиции'. Книга произвела огромное впечатление, была переведена

на голландский, английский, итальянский и немецкий языки и в короткое время

выдержала ряд изданий. Появились и краткие ее изложения, ставшие необходимой

принадлежностью любой общественной библиотеки. Этим успехом книга меньше

всего обязана литературному таланту Льоренте или яркой характеристике

действующих лиц в многовековой драме, пережитой Испанией; с внешней стороны

Льоренте - посредственный писатель; язык, слог и манера его письма носят

явные следы серых и нудных церковно-философских произведений, над которыми

он корпел в течение трех-четырех десятков лет и от которых полностью не

освободился даже тогда, когда идейно отошел от них сравнительно очень

далеко. Причина громкой известности и широкой популярности 'Критической

истории' лежала в ее неимоверном богатстве документов. Они с фотографической

точностью воспроизводили сугубо сложную и крайне запутанную процессуальную

систему инквизиционных трибуналов. Они вводили читателя в самые потаенные

уголки инквизиционных застенков, до того времени герметически закрытых и

тщательно замурованных от постороннего глаза; эта таинственность особенно

остро возбуждала людскую любознательность, не находившую удовлетворения ни в

фантастических измышлениях противников инквизиции, ни в цинично-лживой

апологии ее друзей. Теперь перед читателем предстала правдивая картина,

поразившая его своим реализмом и увлекшая его глубиной и искренностью

убеждений автора, одновременно соучастника и жертвы кровавых деяний только

теперь раскрытого сфинкса.

Книга Льоренте вызвала возмущение духовенства и реакционных кругов

Франции, и правительство Людовика XVIII лишило нашего автора права

преподавать испанский язык в школах, а также церковной службы, которую

Льоренте до того нес в одной из церквей Парижа. Эти репрессии, однако, не

остановили Льоренте, и он решительно выступил против реакционного депутата

Клозеля де Кусерги, заявившего, что после 1680 г. инквизиционные трибуналы

Испании не вынесли ни одного смертного приговора. Льоренте с приведением

чуть ли не всех имен доказал, что за период от 1700 до 1808 г. в Испании

было сожжено живьем 1578 человек. Цифра эта, достоверность которой

подтверждалась подлинными документами, ошеломила широкие круги французского

общества, и либерально настроенный депутат Александр де Лаборд заявил в

парламенте, что эта 'чудовищная цифра была бы еще чудовищнее', если бы в

годы секретарства Льоренте число жертв инквизиции не равнялось нулю. Слова

де Лаборда не могли не произвести тем более сильного впечатления на палату

депутатов, что отец де Лаборда, испанский крупный финансист, был во Франции

гильотинирован революционерами в 1794 г. Тем ярче прозвучали слова сына

казненного, что нет трибунала, который по жестокости и кровожадности мог бы

сравниться с трибуналом святой инквизиции. В 1822 г. Льоренте опубликовал

двухтомник 'Политические портреты пап', в котором дана была крайне резкая