У.К.Джадж

Галерея астральных образов

снова и снова воплощаться на Острове. С болью видел я, как предавались забвению древние обычаи, и как их вытесняли иные взгляды. То была власть Змия.

На одной известной всем горе Учителя установили драгоценный камень, а у ее подножия - башню. О них я, кажется, рассказывал в одной из предыдущих историй. Я хорошо знал эту гору, и видел ее каждый день на некотором расстоянии от башни, где мне надлежало исполнять свои обязанности. Я присутствовал при возложении чудесного камня на вершину горы, и из всех свидетелей этого великого события лишь я один помнил о нем. С того дня кануло много столетий, и другие ученики, также воплощавшиеся на Острове, забыли об этом дне, хотя и знали о камне. Некоторые из них, бывшие в предыдущих жизнях моими слугами там, на башне, стали теперь моими земными начальниками. Они посвятили себя формальной, внешней стороне силы, которая есть лишь слабый символ той реальности, которая существует внутри нее. Итак, осталось только традиция, и алмаз на горе теперь сиял уже не так ярко, как тогда, когда я впервые увидел его. По ночам лучи его устремлялись в небо, и священники напрасно из месяца в месяц повторяли церемонии и твердили молитвы, пытаясь заставить алмаз засиять во всем блеске славных дней. Из древнего пророчества им было известно, что такое возможно, но это было все, что они могли сказать. Относительно остальной части пророчества они оставались в полном неведении, а если бы узнали ее, то, возможно, вообще бы не стали совершать никаких церемоний. Ибо вторая часть предсказания гласила, что великое и славное сияние алмаза на горе случится лишь тогда, когда на Острове будет пролита последняя капля крови Змия. Затем же сам алмаз исчезнет с горы, где он оставался в течение стольких веков. Об этом из всех них знал только я, но и я не знал, где найти Змия. Его влияние было ощутимо и зримо, в древности он был единственной рептилией, ускользнувшей от преследования, так как его рождение было вызвано злобными помыслами странствующего черного мага, который на неделю облюбовал Остров. И было это так давно, что у священников не сохранилось ни единой записи об этом. Этого Змия надлежало убить, а кровь его должна была быть пролита на землю, чтобы смыть навсегда последние следы зла, содеянного магом. И именно для этого Адепты Добра и возложили на гору Алмаз, и поныне хранящийся там. Он предохранял ростки истины от дыхания Змия, но необходимость в нем отпадет, как только Змий будет уничтожен. Если бы священники знали об этом, они бы не пытались провести ни одной церемонии, чтобы заставить Алмаз сиять ярче. Они скорее покорились бы влиянию Змия, нежели потеряли бы эту драгоценность. В самом деле, они верили, что существует некоторая связь между сроком их власти и Алмазом на горе. И были правы в этом. Я понял, что для них это будет концом, когда я найду логово Змия.

День за днем и подолгу во тьме ночи я медитировал, вглядываясь во все уголки Острова. При полной Луне, когда Алмаз стал сиять чуть яснее, я обнаружил скользкие следы Змия на Острове, но не мог найти его прибежища. И вот, наконец, однажды ночью мой давний друг, из тех учеников, что ушел с теми, кем был установлен этот Алмаз, время от времени возвращавшийся силой их власти, чтобы помочь мне, появился передо мной. Уходя, он сказал: Ищи у подножия горы.

Никогда я не мог предположить, что мерзкая тварь может находиться так близко от священного Алмаза. Но, однако, она была именно там. Злые мысли первосвященника помогли Змию найти там надежное убежище. Я вгляделся и увидел его у подножия горы, дышащего ядом и черными клубами отчаяния человеческих душ.

Приближался великий день церемоний, посвященных Алмазу, и я решил, что именно он станет свидетелем смерти Змия и последнего яркого сияния Алмаза.

Утро выдалось ясным и теплым. Огромные толпы людей столпились вокруг храма-горы в ожидании великого исхода церемонии. Казалось, что эти природные медиумы внутренне чувствовали, что Алмаз засияет как прежде. Но однако, время от времени толпой овладевал страх, что, воссияв во всем великолепии, Алмаз будет утерян для них навсегда. И вот вслед за первосвященником пришел и мой черед совершать обряд церемонии, и лишь я один осознавал, что Змий проник уже в храм и лежит, свернувшись, за самим алтарем. Я решил схватить его и, призывая нашего древнего Учителя, задушить его так, чтобы кровь его пролилась на землю.