Всеслав Соло

Переодетые в чужие тела (Часть 1)

мог сдерживал. Теперь мои силы на исходе.

-- И вам необходимо крепкое и молодое тело, и, конечно же, чтобы оно

оказалось по нраву вашей дочери...

-- Чтобы не расставаться с моей дочерью, а выдать ее замуж за себя --

жениться на ней, -- договорил вместо представителя фирмы Аршиинкин-Мертвяк и

отчетливо покрасневши, виновато опустил голову.

-- Что ж... Ситуация оправданная, -- как бы размышляя вслух, но

нерешительно сказал Ворбий.

-- Совершенно оправданная! -- подтвердил посетитель, ожидая перемены в

настроении Георгио Фатовича, теперь -- в свою пользу.

-- Знаете что... -- внезапно подвижно заговорил представитель фирмы.

-- Что? -- тут же, нетерпеливо отозвался профессор.

-- Оставьте свои координаты, если вас это не затруднит, я действительно

подумаю, как вам помочь, но не могу обещать звездного решения и скоро.

-- Ясно, -- опечалено и все-таки с нескрываемой надеждой сказал

Аршиинкин-Мертвяк, достал из внутреннего кармана пиджака кожаное портмоне и

тут же извлек из него свою визитную карточку и положил ее на стол Ворбия.

--Теперь,-- сказал он, -- мое дальнейшее существование зависит и от вас. Я

буду насколько положено ждать. И вот что еще, думается мне, немаловажное: я

могу хорошо заплатить.

-- Было бы за что платить, а чем рассчитаться -- всегда найдется! --

скривил шутливую, но настороженную гримасу на своем лице Георгио Фатович.

-- Нет. Я действительно в состоянии хорошо оплатить вашу услугу, у меня

есть для этого случая реальные возможности! -- в убедительном тоне, еще раз

подтвердил свои намерения Аршиинкин-Мертвяк.

-- Что ж, -- вдохновенно сказал Ворбий и задумчиво добавил, --

договорились.

-- Я ухожу с надеждой? -- спросил профессор, приподнимаясь из кресла.

-- Позвольте на прощание еще задать вам, в принципе -- пустяковый

вопрос, -- остановил посетителя представитель фирмы.

-- Я еще не знаю, но может быть, мне будет легче не отвечать на него.

-- Как знать, -- задумчиво сказал Ворбий. -- Но если вы решаете так...

-- не закончив свою фразу, замолчал представитель фирмы, давая тем самым,

как стало ясно Василию Федоровичу, что-то понять правильнее, нежели это

происходило и думалось ему.

-- Я передумал, -- сказал профессор. -- Я назову направившего меня к

вам человека.

-- Вы правильно передумали, профессор, с вами можно иметь дело.

-- Меня абсолютно не интересует то, для чего вам на самом деле

необходимо знать, кто меня направил к вам, важно, чтобы вы не отказали мне в

помощи.

-- Так..., кто же это? -- безразличным тоном спросил представитель

фирмы, но как не постарался он подчеркнуть безразличие, чутье

Аршиинкина-Мертвяка все-таки уловило серьезную заинтересованность Георгио

Фатовича в ответе.

-- Виктория Леонидовна Юсман, доцент кафедры психологии, -- медленно

проговорил Василий Федорович.

-- Это и все? -- настоятельно поинтересовался Ворбий.

-- В каком смысле? -- переспросил Аршиинкин-Мертвяк.

-- Я имею ввиду, что только лишь она вам рекомендовала обратиться к

нам?

-- Не совсем.

-- Кто же еще?

-- Бондаревски Юрий Анатольевич.

-- Кто он?

-- Доцент кафедры психологии.

-- Тоже доцент, -- определился представитель фирмы.

-- Не тоже, а тот же, -- поправил профессор, пристально вглядываясь в

реакцию Ворбия.

-- Понятно, -- немного призадумавшись, сказал Георгио Фатович.

Прошло с минуту. Ворбий подсел поближе к компьютеру: беглый ветерок его

пальцев пробежался по клавиатуре. Вскоре представитель фирмы, вычитав что-то

на мониторе, снова обратился к посетителю:

-- Так вы говорите, Юсман и Бондаревски?

-- Одно лицо, -- ответил Василий Федорович.

И тут, неожиданно, раздался то ли мощный хлопок, то ли удар, то ли еще

что-то необъяснимое. Аршиинкин-Мертвяк почувствовал, как все в кабинете

побежало по кругу вокруг него, и размывались контуры предметов, Ворбий

промелькнул белым пятном, словно в мутную воду погружалось все, и в конце

концов профессор потерялся и куда-то глубоко провалился...

-- Как вы себя чувствуете, профессор? -- послышалось где-то вдалеке

Василию Федоровичу, когда он приоткрыл свои глаза и стал медленно

осматриваться вокруг, соображая: где он теперь находится и что с ним

случилось? -- Вы можете говорить? -- снова услышал Василий Федорович, но