Всеслав Соло

Переодетые в чужие тела (Часть 1)

неохотно брал с собою по воскресеньям Юлию на дачу,

и, хотя и переживалось ему о том -- как же там она в городе, а главное с кем

и для чего, но и здесь, если случалось такое, что она все-таки приезжала с

ним отдыхать -- беспокойства хватало в достаточности: соблазны мужских

улыбок вокруг, а главное -- множество знакомых, которые вполне могли бы

обманом развести отца и дочь по разным углам коттеджного поселка, и тогда

могло бы случиться то самое, пугающее, отчего нередко случалось у

профессора, на какое-то время пропадал аппетит и сосущая, неумолимая

бессонница поднимала его посредине подобной ночи, уставшего от напряженного

лежания в постели. Но и не ездить на активный отдых профессор не мог, потому

что это единственно поддерживало его телесную форму, а оказаться обузой и

развалиной для дочери, такой шанс для судьбы он предоставить не мог и не

желал.

И вот, когда профессор, порядочно увлекшись, увяз глазами в мельтешение

мячика, душою в переживаниях, а мыслями в смятении, в большой спортивный

зал, он и не заметил как, тихо вошел и присел рядом с ним его многолетний

коллега и в какой-то мере близкий приятель, тоже профессор, но психологии,

Порядков Петр Алексеевич, который был на пять лет помладше

Аршиинкина-Мертвяка. Петр Алексеевич с оттопыренными ушами, охотник до не

всегда уместных и скромных шуток в разговорах один на один, случалось и

язвительных подколок в адрес не слышащих об этом окружающих, а привычка

слегка прищуриваться, часто придавала его лицу не существующую на самом деле

застенчивость, на чем не раз обманывались многие студенты, особенно при

сдаче экзаменов и зачетов.

-- Сидим? -- потихонечку шепнул на ухо своему приятелю Порядков.

-- А-а!? -- едва было встрепенулся от неожиданности возникшего рядом с

ним человеческого голоса Василий Федорович, но тут же, 'на лету'

сориентировался и успокоился. -- Когда ты вошел? Я тебя и не заметил, --

сказал он.

-- Пятьдесят процентов победы -- неожиданность! -- торжественно

произнес, спортивно расправившись в плечах, Петр Алексеевич. -- Плюс

пятьдесят процентов моей игры и можешь считать заранее, что ты уже на

лопатках, друг мой, партия за мной!

-- Психологическая обработка противника до начала поединка -- это не

лучший спорт, коллега. Но поверь мне: ты напрасно думаешь, что испугав меня

до игры своим появлением -- заставишь тем самым испугаться и на площадке,

потому как я, без сомнения, умею знать, что Солнце -- не есть Земля, а Земля

не есть Солнце.

-- Но ты же не станешь отрицать, что и Земля и Солнце -- есть единое

целое.

-- Совершенно верно и бесспорно, -- определился Василий Федорович. --

Но... и Земля и Солнце не могут существовать больше того, чем они есть на

самом деле относительно друг друга, в противном случае: либо Земли, либо

Солнца не существовало бы вовсе.

-- Один ноль в твою пользу, коллега, ты как всегда прав: к чему

производить игру, если уже победил, уж лучше посражаемся! Не так ли?

-- Конечно, -- утвердительно одобрил Василий Федорович вывод профессора

психологии.

В это время, играющие на площадке химики-лаборанты, завершили свою

партию и пожали друг другу руки. Наконец-то они открыли для себя присутствие

в зале двух профессоров, ожидавших своей очереди поиграть, и теперь

поднявшихся с лавки и направляющихся к ним. Лаборанты-химики, будто

нашалившие студенты-первокурсники, немного сконфузились оттого, что не

сумели заметить их раньше.

-- Я в такие годы как у них лучше бы не в мячик трахался, -- на ходу

шепнул Порядков для ушей Аршиинкина-Мертвяка, -- и чуть погромче, чтобы

услышали химики-лаборанты, добавил: -- Скажите, что я не прав, коллега?

Василий Федорович ничего не ответил на язвительность профессора

психологии, потому что в это время оба они подошли к лаборантам-химикам и

мужчина-лаборант спросил:

-- Мы на не слишком долго задержали вас в ожидании?

-- Поверьте, так заигрались, -- начала было оправдываться

лаборант-женщина.

-- Все в порядке! -- тут же мило прищуриваясь, заговорил Петр

Алексеевич. -- Мы в сторонке вдохновлялись на рыцарский поединок.

-- Да-да, -- подсказал Аршиинкин-Мертвяк, -- и благодарны вам за эту

задержку, потому что успели совершить репетицию, сыграть маленькую партию