Риан Айслер

Чаша и клинок

они

мыслили, потому что искусство неолита было некой разновидностью языка,

своего рода стенографической записью, образно выражающей то, как люди

воспринимали, а затем воплощали действительность. И если мы прислушаемся без

предвзятости и предубеждений, то услышим захватывающее и - по сравнению с

традиционным - гораздо более обнадеживающее повествование о наших культурных

истоках.

Искусство неолита

Самое интересное в неолитическом искусстве - это то, чего в нем нет.

Ибо то, что люди не изображают в своем искусстве, может рассказать о них так

же много, как и то, что изображено.

В отличие от позднего искусства, в неолитическом характерно отсутствует

воспевание мощи оружия, жестокости и грубой силы. Здесь нет ни 'благородных

воителей', ни батальных сцен. Нет здесь и 'доблестных завоевателей',

волокущих за собой закованных в цепи пленников, ни других свидетельств

рабства.

В неолитических обществах с культом Богини характерно отсутствуют и

роскошные могилы 'полководцев'. И - примечательное отличие от более поздних

цивилизаций с мужским господством, как, например, в Египте, - нет никаких

признаков могущественных правителей, которые забирают с собой в загробную

жизнь менее могущественных соплеменников, приносимых им в жертву.

Не находим мы, опять же в отличие от позднейших обществ, и больших

складов оружия или любых других признаков интенсивного применения

материальной техники и природных ресурсов для вооружения. Предположение о

том, что это была миролюбивая эра, подтверждается еще одним важным фактом -

отсутствием 'военных укреплений. Они появляются со временем, очевидно, как

защита от постоянных набегов воинственных кочевых племен с окраин, о которых

мы поговорим позднее.

В искусстве неолита ни Богиня, ни ее сын-супруг не наделены эмблемами,

которые мы привыкли связывать с силой, - мечами, копьями или молниями -

символами земного властелина и/или божества, который завоевывает власть,

убивая и калеча. Более того, в искусстве этого периода чудесным образом нет

типов правитель-подданный, хозяин-слуга, характерных для позднейших обществ.

А вот зато находим мы здесь - в храмах и домах, в настенных росписях, в

декоративных мотивах на вазах и в глиняной скульптуре богатое разнообразие

природных символов. Связанные с культом Богини, они свидетельствуют о

благоговейном страхе и трепете перед красотой и тайной жизни.

Это и животворящие стихии - вода и солнце, например, геометрический

орнамент в виде волнистой линии, так называемый меандр (символ текущей

воды), вырезанный на алтаре в Венгрии в пятом тысячелетии до н. э. Это и

гигантские каменные головы быков с огромными загнутыми рогами, изображенные

на стенах храма Чатал-Хююка, терракотовые ежи из южной, Румынии, ритуальные

вазы в виде самок животных из Болгарии, яйцеобразные каменные фигурки с

рыбьими головами и культовые вазы в виде птиц.

Это змеи и бабочки (символ превращений), которые ив исторические

времена все еще связывались с силой перерождения Богини, как на оттиске

печати из Закроса (восточный Крит), изображающем Богиню с крыльями бабочки.

Даже более поздний критский двойной топор, напоминающий мотыгу, был

стилизацией бабочки. Как и змея, которая сбрасывает кожу и 'рождается

заново', бабочка была одним из воплощений Богини и в то же время - символом

ее возрождения. И везде - стенопись, статуи, ритуальные фигурки -

изображения Богини. Мы находим ее в образах Девы, Прародительницы или

Создательницы; она - Владычица вод, птиц и подземного мира, или просто

божественная Мать, укачивающая на руках божественное Дитя.

Некоторые изображения удивительно реалистичны, как, например,

скользящая змея на блюде, найденном на кладбище начала пятого тысячелетия до

н. э. в Словакии. Другие настолько стилизованы, что выглядят абстрактнее

самого модернистского нашего искусства. Такова большая стилизованная