Ямвлих

О египетских мистериях (Часть 1)

--греческое Гермес); когда о божественном

творении--Амон; когда о покровительстве искусствам--Пта; когда о

добре--Озирис. Поскольку Бог вступает в самые разнообразные отношения, то он

и почитается как собирательный и бесконечно разнообразный; таким образом, не

кощунствуя, можно говорить и о множестве богов. У человека же имеются два

духа--злой и добрый. Помимо единого Бога и многих богов, упоминаются и

другие сверхъестественные существа: духи *; герои, души которых близки к

природе духов; ангелы; архангелы, отождествляющиеся с архонтами; князья

зодиака и чистые души. Жрецы, совершая теургические действия, могут вызывать

к себе эти существа, хотя при этом и нарушается общий порядок

мироустройства; облики и явления, связанные с сошествием этих существ на

Землю, самые разные и имеют прямое отношение к их благодетельности и силе.

Что же касается изваяний (изображений богов, идолов, за почитание которых

иудеи особенно порицали египтян, утверждая, будто те полагают их богами) и

божественных символов, то сами они, конечно, не являются богами, но если они

освящены подобающими жреческими

      _____________________

      * Под 'духами', вероятно, подразумеваются те сверхъестественные

существа, которые в греческой традиции было принято называть демонами, а в

латинской--гениями.

      (стр.6)

      действиями, то содержат некую частицу божественной силы. Теург--жрец,

совершающий заклинания правильно,--до известной степени открывает себя

высшей природе и способен совершать чудесные вещи. Херемон пересказывает это

египетское учение, основываясь на установлениях первого Меркурия,

зафиксированных в обрядах и догматах пророком Битисом, жившим за две тысячи

лет до Тота, или третьего Гермеса, книги которого по этим, вопросам

почитаются священными и выносятся в процессиях на празднествах египтян.

      По окончании этой части рассказа Агасфера среди слушателей происходит

небольшая дискуссия. Веласкес говорит, что не узнал ничего нового и что все

рассказанное можно найти у Ямвлиха. Уседа реагирует на это так: 'Кто б он ни

был... только могу поручиться, что Вечный Жид говорил всем чистую правду'.

      Все, что касается египетской теологии, можно найти в ныне предлагаемой

вниманию читателей книге Ямвлиха Халкидского 'О египетских мистериях'

--такого мнения придерживались по данному вопросу образованные люди XVIII

века. Действительно, рассказ Херемона представляет собой связное переложение

VIII книги данного трактата (с точностью до терминологии: демоны и

человеческие души у него называются 'духами'), дополненное некоторыми

положениями из других его частей; вопрос же о том, как соотносится

предлагаемая Ямвлихом теологическая схема с истинными религиозными

воззрениями египтян, лучше пока оставить открытым и ответить на него лишь в

самом конце настоящей статьи, когда прояснится уже полностью та парадигма

философской и религиозной мысли, которая лежит в основе рассуждений автора

данного сочинения. Сейчас же следует лишь отметить ту величайшую

      (стр.7)

      популярность и непререкаемый авторитет последнего -- правда, в

определенных, весьма ограниченных кругах,-- которые сопровождали его вплоть

до конца XIX века. Эта слава несколько поблекла в нынешнем столетии, и

перевод данной книги на русский язык до настоящего момента не был

осуществлен, хотя известно, что Павел Флоренский намеревался защитить такой

перевод в качестве докторской диссертации по философии; впрочем, его перевод

так и не был никогда опубликован, и предлагаемый ныне читателю является

первым издаваемым в России.

      Ямвлих Халкидский *, авторство которого в отношении публикуемого

трактата, подписанного именем некоего египетского пророка --учителя Абаммона

(о нем, собственно, сказать попросту нечего), свидетельствовалось и

подтверждалось веками, начиная с Прокла, жил во 2-й половине III--1-й

половине IV в. н. э. и был своего рода ключевой фигурой, символом всего

античного языческого неоплатонизма. Происходя из богатого и знатного

варварского (вероятно, арабского) рода, он в совершенстве усвоил все

премудрости эллинского языка, культуры и образования. Мыслил он