Рудольф Штайнер

Очерк Тайноведения (Часть 1)

Я полагаю,

что через это теперь будет меньше повода к недоразумениям, которые я видел

возникающими из прежнего составления этого раздела. Со многих сторон мне

приходилось слышать: другие науки доказывают; то, что здесь дается как

наука, просто говорит: Тайноведение устанавливает это или то твердо. Такое

предосуждение устанавливает себя естественно, поскольку ведь доказуемое

сверх-чувственного познания не может через представленное навязывать себя

так, как при изложении совместных связей чувственной действительности. То,

что это имеет дело только с неким предосуждением, желал я через переработку

первого раздела этой книги сделать отчетливее, чем это мне казалось удалось

в предыдущих изданиях. В других частях книги я старался через добавления

содержания некоторое представленное разработать острее. Насквозь через все я

постарался во многочисленных местах в облачении содержания предпринять

изменения, которые повторное переживание (Durchleben) представленного

позволяет явиться мне необходимыми.

Берлин, Май 1920

Рудольф Штайнер

Предисловие к шестнадцатому - двадцатому изданиям

Теперь, после того, как истекли пятнадцать лет с первого появления этой

книги, мне позволено, ведь, перед публичностью сказать нечто о Душевном

настрое, из которого она возникла.

Изначально, был мой план, ее сущностное содержание вставить как

последнюю главу моей задолго прежде появившейся книги „Теософия'. Это

не пошло. Такое содержание закруглялось тогда, как „Теософия' была

завершена, не тем способом во мне, как таковой „Теософии'. Я имел в

своих имагинациях Духовную сущность отдельного человека, стоящей перед моей

Душой и мог изобразить ее, однако, так же именно, передо мной не стояли

тогда уже Космические совместные связи, которые должны были быть изложены в

„Тайноведении'. Они были в отдельности здесь; однако не в целостном

образе.

Поэтому решился я позволить появиться „Теософии' с содержанием,

которое я увидел как сущность в жизни отдельного человека, а

„Тайноведение' завершить в ближайшее время в полном покое.

Содержание этой книги должно было, по моему тогдашнему Душевному

настроению, быть дано в мыслях, которые для изображения Духовного есть

подходящие расширенные дальнейшие образования применяемых в естественной

науке мыслей. Будет замечено по здесь снова напечатанному „Предисловию

к первому изданию', как сильно я чувствовал себя со всем, что я тогда писал

о Духо-познании, отвественным перед естественной наукой.

Но единственно в таких мыслях невозможно принести к изложению то, что

открывает себя Духовному созерцанию как Духовный мир. Ибо это откровение не

входит в голое мысле-содержание. Тот, кто сущность такого откровения

переживая познал, тот знает, что мысли обычного сознания подходят только,

чтобы выразить чувственно воспринимаемое, однако, не Духовно созерцаемое.

Содержание Духовно созерцаемого позволяет себя воспроизвести только в

образах (имагинациях), через которые вещают инспирации, которые проистекают

от интуитивно пережитого Духовного существа. (О сущности имагинации,

инспирации и интуиции найдут необходимое в самом этом „Тайноведении' и

в моей книге „Как достичь познаний высших Миров? (Wie erlangt man

Erkenntnisse der h heren Welten?)')

Однако изображающий имагинации из Духовного мира не может в настоящее

время только такие имагинации предоставить. Он изображает с этим нечто, что

как полностью другое содержание сознания наряду с содержанием познания

нашего времени стояло бы без всякой совместной связи с таковым. Он должен

современное сознание наполнить тем, что другое сознание, которое созерцает в

Духо-мир (Geistwelt), может распознать. Тогда будет его изложение иметь

содержанием этот Духо-мир; однако такое содержание выступает в форме мыслей,

в которые он втекает. Через это становится оно обычным сознанием, которое

думает в смысле настоящего времени, но еще не созерцает вовнутрь в Духо-мир,

полностью понимающе.

Такое понимание остается только тогда выключенным (aus), когда сами

собой кладут перед ним препятствия. Когда делают своими собственными

предосуждения, которые образовало время, из некого ложно понятого

природо-воззрения о „границах познания'.