Рудольф Штайнер

Очерк Тайноведения (Часть 1)

бытия. Как он при смерти отделяет физическое тело, вскоре после

этого эфирное тело, так распадается теперь та часть астрального тела,

которая может жить только в сознании внешнего физического мира. Для

сверх-чувственного познания существует с этим три трупа, физический, эфирный

и астральный. Временной пункт, в который последний сбрасывается с человека,

обозначается через то, что время очищения составляет примерно треть

такового, которое протекло между рождением и смертью. Позднее, когда на

основе Тайноведения будет рассматриваться человеческий ход жизни, может

только стать явной причина того, почему это есть так. Для сверх-чувственного

наблюдения в человеческом Миро-окружении продолжающе существуют астральные

трупы, которые сбрасываются с людей, которые из состояния очищения переходят

в некое высшее бытие. Это есть точно так, как для физического восприятия

возникает физический труп там, где живут люди.

После очищения наступает для Я полностью новое состояние сознания. В то

время как до смерти к нему должны были притекать внешние восприятия, с тем

чтобы на них мог падать свет сознания, проистекает теперь как бы изнутри

некий Мир, который достигает до сознания. Также между рождением и смертью

живет Я в этом мире. Только одевается последний здесь в откровения чувств; и

только здесь, где Я, с оставлением без внимания (AuЯerachtlassung) всех

восприятий чувств, воспринимает себя самого в своей 'наивнутреннейшей

все-святости (innersten Allerheiligsten)', возвещает себя в непосредственном

облике то, что иначе появляется только в покрове чувственного. Так, как

происходит восприятие Я во Внутреннем до смерти, так изнутри раскрывает себя

Духовный мир в своей полноте после смерти и после очищения. Собственно, есть

это откровение уже сразу после оставления эфирного тела здесь; все-же

располагается перед ним, как некое затемняющее облако, мир вожделений,

которые еще обращены ко внешнему миру. Это есть здесь, как если бы в

блаженный мир Духовного переживания примешивались черные демонические тени,

которые возникают из, в 'огне себя пожирающих', вожделений. Да, не только

тени, но действительные существа есть теперь эти вожделения; это показывает

себя сразу, когда физические органы удалены из Я и таковое может

воспринимать через это, что есть Духовной природы. Как искаженные образы

(Zerrbilder) и карикатуры того возникают эти существа, что прежде стало

известно человеку через чувственное восприятие. Сверх-чувственное наблюдение

имеет об этом мире очищающего огня сказать, что он обитаем сущностями, чей

внешний вид для Духовного ока может быть ужасным и болезненным

(schmerzzerrgend), чье удовольствие кажется есть разрушение и чья страсть

направляется на зло, против которого зло чувственного мира воздействует

незначительно. Что человек при обозначеных вожделениях приносит с собой в

этот мир, это появляется для таких существ как некое питание, через которое

они постоянно поддерживают свои власти-силы снова усиленными и

подкрепленными. Картина, которая становится так наброшенной для

невоспринимаемого для чувств мира, может явиться для человека менее

невероятной, если он однажды рассмотрит с непредвзятым взором часть

животного мира. Что есть для Духовного взора свирепый, вокруг рыскающий,

волк? Что раскрывается в том, что воспринимают в нем чувства? Ничто другое,

как некую Душу, которая живет в вожделениях и которая задействует себя через

таковые. Можно внешний облик волка назвать неким воплощением этих

вожделений. И не имел бы человек никаких органов, чтобы воспринять этот

облик, он должен был бы все-же распознать бытие соответствующего существа,

когда его вожделения показывают себя незримо в своих действиях, когда, итак,

вкрадывается для глаза невидимая власть-сила, через которую могло бы

случиться все то, что случается через зримого волка. Теперь, существа

очищающего огня имеются в наличии именно не для чувственного, но только для

сверх-чувственного сознания; их действия располагаются, однако,

открыто-возвещающе (offenkundig) здесь: они состоят в разрушении Я, когда

для них существует это питание. Эти действия становятся четко видимыми, если

обоснованное наслаждение возрастает до несоразмерности и необузданности. Ибо