Рудольф Штайнер

Очерк Тайноведения (Часть 1)

он другие члены человеческой природы. С оглядкой на

это можно также говорить о следующем членении человека. Можно астральное

тело и чувственную Душу совместно охватить как один член, именно также, как

сознательную Душу и Само-Дух и можно рассудочную Душу, потому что она имеет

часть Я-природы, потому что она в неком известном отношении уже есть 'Я',

которое себе свое Духовное существо только еще не осознает, обозначить

плохо-образно (schlechtweg) как 'Я', и получить тогда семь частей человека:

1. Физическое тело; 2. Эфирное тело или Жизненное тело; 3. Астральное тело;

4. Я; 5. Само-Дух; 6. Жизне-Дух; 7. Духо-человек.

Также для привыкшего к материалистическим представлениям человека такое

членение человека в смысле числа семь не будет иметь 'неясную магичность',

которую он ему так часто приписывает, если бы он придерживался точно смыслу

вышеупомянутых объяснений и с самого начала это 'магическое' сам в дело не

вкладывал бы. Никаким другим образом, как только с точки зрения некой высшей

формы наблюдения мира, должно говориться об этих 'семи' членах человека, так

как говорят о семи цветах света или о семи тонах проводника звука

(посредством чего октаву рассматривают как некое повторение основного тона).

Как свет в семи цветах, тон в семи ступенях проявляется, так проявляется

едино-образная человеческая природа в обозначенных семи членах. Так же мало,

как число семь при тоне и цвете ведет с собой нечто от 'суеверного', так же

мало есть это случай в отношении его при членении человека. (При одной

возможности, когда это однажды было преподнесено устно, было высказано, что

дело о цветах с числом семь, однако, не верно, так как по ту сторону

'красного' и 'фиолетового', все-же расположены также еще цвета, которые глаз

только не воспринимает. Однако также при рассматривании этого, сравнение с

цветами верно, ибо существо человека продолжается также по ту сторону

физического тела с одной стороны и по ту сторону Духо-Человека с другой

стороны; только для средств Духовного наблюдения эти продолжения являются

'Духовно невидимыми', как и цвета по ту сторону красного и фиолетового есть

невидимы для физического глаза. Это замечание должно было быть сделано,

потому что, так легко выходит мнение, что сверх-чувственное рассмотрение

принимает это при естественно-научном мышлении неточно, оно в отношении

такового есть дилетантское. Кто однако верно видит то, что подразумевается

со сказанным, тот может найти, что оно в истинности, нигде не стоит в

противоречии с настоящей естественной наукой; или когда привлекаются

естественно-научные факты для наглядности, или также когда со сделанными

здесь высказываниями указывается на непосредственное отношение к

исследованию природы.)

Сон и смерть

Не смогут проникнуть в сущность бодрствующего сознания без наблюдения

того состояния, которое человек проживает во время сна; и не смогут

подступиться к загадке жизни, без того, чтобы рассматривать смерть. Для

человека, в котором не живет никакое чувство значения сверх-чувственного

познания, уже отсюда могут получиться соображения против такового, как оно

осуществляет свое рассмотрение сна и смерти. Это познание может достойно

оценить побудительные основания, из которых такие соображения проистекают.

Ибо это не является непонятным, если некто говорит, что человек есть здесь

для действенной, эффективной жизни и его творчество основывается на отдаче

себя ей. И углубление в состояния как сон и смерть может проистекать только

из чувства праздного мечтания и не вести к ни к чему другому, как только к

пустой фантазии. Люди легко могут видеть в отклонении такой 'фантазии'

выражение здоровой Души и в отдаче таким 'праздным мечтаниям' нечто

нездоровое, что может подходить только лицам, которым недостает жизненной

силы и жизненной радости и которые не способны к 'истинному творчеству'.

Делают неверно, если такое суждение без дальнейшего представляют как

неправильное. Ибо оно имеет определенное истинное ядро в себе; оно есть одна

четверть истины, которая должна быть дополнена через остальные три четверти,

которые к ней принадлежат. И делают того, кто одну четверть видит полностью

хорошо, о других трех четвертях, однако, ничего не угадывает, только

недоверчивым, если оспаривают верную четверть. - Это должно быть именно