Рудольф Штайнер

Очерк Тайноведения (Часть 1)

писать, если бы при

каждо-разовом употреблении пера, в Душе как воспоминание, восходили бы все

переживания, которые должны были бы быть проделаны при обучении писать.

Теперь, выступает воспоминание на разных ступенях. Уже то есть

наипростейшая форма воспоминания, когда человек воспринимает некий предмет,

и он затем, после отворачивания от предмета, представление о нем может опять

пробудить. Такое представление человек образовал себе во время, когда он

воспринимал предмет. Здесь разыгрался процесс между его астральным телом и

его Я. Астральное тело сделало сознательным внешнее впечатление предмета.

Все-же знание о предмете длилось бы только так долго, пока таковой

присутствует, если бы Я не приняло бы в себя знание и не сделало бы своим

владением. - Здесь, при этом пункте, сверх-чувственное созерцание отделяет

телесное от Душевного. Об астральном теле говорится так долго, пока имеют в

глазу становление знания о присутствующем предмете. То, однако, что дает

знанию длительность, обозначают как Душа. Видят однако одновременно из

сказанного, как тесно связано в человеке астральное тело с той частью Души,

которая ссуждает знанию длительность. Обе они объединены в известной мере в

один член человеческого существа. Поэтому можно также это объединение

обозначить как астральное тело. Также можно, если желают некое точное

обозначение, говорить об астральном теле человека как о Душевном теле

(Seelenleib), и о Душе, поскольку она с ним является объединенной, как о

чувственной Душе (Empfindungsseele).

Я восходит к более высокой ступени своего существа, если оно направляет

свою деятельность на то, что оно из знания предметов сделало своим

владением. Это есть деятельность, через которую Я все больше освобождается

от предметов восприятия, чтобы работать в своем собственном владении. Та

часть Души, которой это приходится, можно обозначить как рассудочная Душа

(Verstandesseele) или разумная Душа (Gemьtsseele). - Как чувственной Душе,

так и рассудочной Душе свойственно то, что они работают с тем, что они

получают через впечатления от воспринятых через чувства предметов и

сохраняют это в воспоминании. Душа здесь полностью предается тому, что

является внешним. Также это получила она ведь от внешнего, что она через

воспоминание делает своим собственным владением. Она может, однако,

превзойти все это. Она не является единственно чувственной и рассудочной

Душой. Сверх-чувственному рассмотрению удается легче всего образовать

представление такого превзойдения, если она указывает на простой факт,

который должен быть оценен только в его всеохватывающем значении. Это есть

то, что во всем объеме языка существует единственное имя, которое по своей

сущности отличается от всех других имен. Это есть, именно, имя 'Я'. Любое

другое имя каждый человек может дать вещи или существу, на которое оно

приходится. 'Я' как обозначение для существа имеет только тогда смысл, когда

это существо такое обозначение прилагает к самому себе. Никогда не может имя

'Я' для ушей человека проникать извне как его собственное обозначение;

только само существо может применять его себе. 'Я есть Я только для меня;

для любого другого, Я есть Ты; и любой другой для меня есть Ты'. Этот факт

есть внешнее выражение истины глубочайшей значимости. Собственное существо

'Я' является независимым от всего внешнего; поэтому его имя не может быть

названо также никем внешним. Те религиозные вероисповедания, которые с

сознанием сохранили свою совместную связь со сверх-чувственным созерцанием,

называют поэтому обозначение 'Я' 'невысказанным именем Бога'. Ибо будет

указано прямо на здесь отмеченное, когда это выражение употребляется.

Никакое внешнее не имеет доступ к той части человеческой Души, которая с

этим охватывается глазом. Здесь находится 'скрытое святилище' Души. Только

то существо может завоевать здесь допуск, которое является с Душой

одинакового рода. 'Бог, который живет в человеке, говорит, когда Душа себя

как Я распознает'. Как чувственная Душа и рассудочная Душа живут во внешнем

мире, так погружается третий член Души в Божественное, когда таковая

достигает к восприятию своего собственного существа.

Легко напротив этому может возникнуть недоразумение, как будто такие