Петр Демьянович Успенский

Tertium organum (Часть 1)

углы, которые

оно видело как движения тел, животное будет считать, что они уже прошли,

кончились, исчезли -- что они б прошедшем.

Конечно, животное не может так рассуждать, но оно будет действовать,

как будто оно так рассуждало.

Если бы животное могло подумать о тех явлениях (то есть об углах и

кривых поверхностях), которые еще не входили в его жизнь, то, несомненно,

оно представило бы себе их только во времени, то есть никакого реального

существования у них в настоящий момент, когда они еще не появились, животное

предположить не могло бы. И если бы оно могло выразить свое мнение о них, то

оно сказало бы, что эти углы существуют в возможности, что они будут, но что

сейчас их нет.

Угол дома, мимо которого она каждый день пробегает, для лошади есть

явление, повторяющееся при известных обстоятельствах, но все-таки только

происходящее во времени явление, а не пространственное и постоянное свойство

дома.

Угол для животного должен быть временным явлением, а не

пространственным, как для нас.

Таким образом, мы видим, что животном свойства нашего третьего

измерения будет воспринимать как движения и относить эти свойства ко

времени, то есть к прошедшему, или будущему, или к настоящему, то есть к

моменту перехода будущего в прошедшее.

Это -- в высшей степени важное обстоятельство, в котором лежит ключ к

пониманию нашего собственного восприятия мира, и поэтому мы должны

остановиться на нем подробнее.

* * *

До сих пор мы брали высшее животное: собаку, кошку, лошадь. Теперь

попробуем взять низшее. Возьмем улитку. Мы ничего не знаем о ее внутренней

жизни, но, несомненно, ее восприятие очень мало похоже на наше. По всей

вероятности, улитка обладает неясными ощущениями окружающего. Вероятно, она

чувствует тепло, холод, свет, темноту, голод -- и она инстинктивно (то есть

подталкиваемая pleasure-pain guidance -- руководящим

удовольствием-страданием) тянется к необъеденному краю листа, на котором она

сидит, и отодвигается от сухого листа. Ее движениями руководит

удовольствие-страдание, она всегда стремится к одному и уходит от другого.

Она всегда движется по одной линии. От неприятного к приятному. И по всей

вероятности, кроме этой линии она ничего не сознает и не ощущает. Эта линия

-- весь ее мир. Все ощущения, приходящие извне, улитка ощущает на этой линии

своего движения. А приходят они из времени -- из возможных делаются

настоящими. Вся наша Вселенная для улитки существует частью в возможности,

или в будущем, частью в прошедшем -- то есть во времени. В пространстве

лежит одна линия. Все остальное -- во времени. Более чем вероятно, что

улитка не сознает своих движений, делая усилия всем телом, она движется

вперед к свежему краю листа, но ей кажется при этом, что движется к ней

лист, возникая в этот момент, появляясь из времени, как для нас появляется

утро. Улитка -- это одномерное существо.

Высшее животное, собака, кошка, лошадь -- это двумерное существо. Для

него пространство представляется поверхностью, плоскостью. Все вне этой

плоскости лежит для него во времени.

Таким образом, мы видим, что высшее животное -- двумерное существо,

сравнительно с одномерным выделило из времени еще одно измерение.

Мир улитки имеет одно измерение -- наши второе и третье измерения лежат

для нее во времени.

Мир собаки имеет два измерения, наше третье измерение лежит для нее во

времени.

Животное может помнить все 'явления', которые оно наблюдало, то есть

все свойства трехмерных тел, с которыми оно соприкасалось, но оно не может

знать, что повторяющееся для него явление есть постоянное свойство тела трех

измерений -- угол, или кривизна, или выпуклость.

Такова психология восприятия мира двумерным существом.

Для него каждый день будет всходит новое солнце. Вчерашнее солнце ушло

и больше не повторится. Завтрашнее еще не существует.

Ростан не понял психологии 'Шантеклера'. Петух не мог бы думать, что он

будит солнце своим криком. Солнце не засыпает для него. Оно уходит в

прошедшее, исчезает, уничтожается, перестает быть. Завтра если будет, то

будет новое солнце. Чтобы быть, оно должно не проснуться, а возникнуть,

родиться. Шантеклер мог бы думать, что он создает, рождает солнце своим