Петр Демьянович Успенский

Tertium organum (Часть 1)

свое

собственное тело, плохо отличает его от других предметов. Ни с собакой, ни

с. кошкой этого произойти уже не может. Свое тело они уже знают прекрасно.

Но в отношениях к внешним предметам собака и кошка сильно различаются.

Я наблюдал собаку, 'очень умного' сеттера. Когда у нее сбивался коврик,

на котором она спала, и ей было неловко лежать, она понимала, что неудобство

вне ее и что оно заключается в коврике, и именно в положении коврика, -- и

она хватала его зубами и вертела, и возила туда и сюда, и при этом ворчала,

и вздыхала, и стонала, пока кто-нибудь не приходил помочь ей. Но сама

расправить коврик она никогда не могла.

У кошки не явилось бы даже подобного вопроса. Кошка хорошо знает свое

тело, но все вне себя она принимает как должное. Исправлять внешний мир,

приспособлять его для своего удобства кошке никогда не приходит в голову.

Поэтому, если бы что-нибудь было не так с ее постелью, кошка сама вертелась

бы сотни раз, пока не улеглась бы удобно, -- или пошла бы и легла в другом

месте.

Обезьяна, конечно, легко разостлала бы себе коврик.

Вот четыре психологии совершенно различных. И это только один пример.

Таких примеров можно набрать сотни. А между тем для нас все это одно

животное. Мы смешиваем вместе очень много различного, наши 'деления' очень

часто неправильны, и это мешает нам разобраться в самих себе.

ГЛАВА IX

Восприятие мира человеком и животным. -- Иллюзия животного и отсутствие

у него контроля над восприятиями. -- Мир движущихся плоскостей. -- Углы и

кривые как движение. -- Третье измерение как движение. -- Двумерный вид

нашего трехмерного мира для животных. -- Животное как реальное двумерное

существо. -- Низшие животные как одномерные существа. -- Время и

пространство улитки. -- Чувство времени как неясное чувство пространства. --

Время и пространство собаки. -- Изменение мира при изменении психического

аппарата. -- Доказательство проблемы Канта. -- Трехмерный мир -- иллюзорное

представление

Мы установили огромную разницу, существующую между психикой человека и

животного. Разница эта, несомненно, должна сильно влиять на восприятие

животным внешнего мира. Но как и в чем7 Это именно то, чего не знаем и что

мы должны постараться установить.

Для этого мы должны еще раз вернуться к нашему восприятию мира и

рассмотреть детально, как мы воспринимаем мир, а затем посмотреть, как

должно воспринимать мир животное со своей ограниченной психикой.

Прежде всего мы должны отметить, что по отношению к внешнему виду и

форме мира восприятие у нас самое неправильное. Мы знаем, что мир состоит из

тел, но мы видим и осязаем всегда только одни поверхности. Мы никогда не

видим и не осязаем тела. Тело -- это уже понятие, составленное из ряда

представлений путем рассуждения и опыта. Для непосредственного ощущения

существуют только одни поверхности. Ощущения тяжести, массы, объема, которые

мы мысленно связываем с 'телом', на самом деле связаны для нас с ощущениями

поверхностей. Мы только знаем, что это ощущение поверхностей идет от тела,

но самого тела мы никогда не ощущаем. Может быть, можно назвать 'ощущением

тела' сложное ощущение поверхностей, веса, массы, плотности, сопротивления и

пр. Но мы должны мысленно связать все эти ощущения в одно и назвать это

общее ощущение телом. Непосредственно мы ощущаем только поверхности и затем

отдельно вес, сопротивление и пр. Тела, как такового, мы никогда не ощущаем.

Но мы знаем, что мир состоит не из поверхностей, знаем, что видим мир

неправильно. Знаем, что никогда не видим мир, как он есть, даже не в

философском смысле этого выражения, а в самом обыкновенном геометрическом.

Мы никогда не видели куба, шара и т.п., а всегда только поверхности. Зная

это, мы мысленно исправляем то, что видим. За поверхностями мыслим тело.

Никогда не можем даже представить себе тела. Не можем представить себе куба

или шара не в перспективе, а сразу со всех сторон.

Ясно, что мир не существует в перспективе, однако мы его иначе видеть

не можем. Мы видим только в перспективе, то есть при восприятии искажаем мир

нашим глазом.

И мы знаем, что искажаем его. Знаем, что он не таков, каким мы его

видим. И мысленно мы непрерывно поправляем то, что видит глаз. подставляем

реальное содержание под те символы вещей, которые показывает нам наше

зрение.