Тайша Абеляр

Магический переход (Часть 2)

Лицо у меня покраснело, а тело задрожало. Я не могла понять,

почему это со мной происходит. Голос смотрителя прервал поток моих мыслей.

- Это происходит потому, что твой двойник заметил моего, - сказал он.

- Твое физическое тело напугано, потому что его врата открыты, и через них

в него втекают новые для него ощущения. Если тебе сейчас кажется, что тебе

плохо, подумай о том, насколько хуже тебе было бы, если бы все твои врата

были открыты.

Он говорил так убедительно, что я подумала о том, что скорее всего он

прав.

- У животных и младенцев, - продолжал он, - не возникает затруднений

с тем, чтобы видеть двойника, и поэтому часто бывает так, что он беспокоит

Я заметила, что животные не особо любят меня и что за исключением

Манфреда я питаю к ним те же чувства.

- Животные не любят тебя, - начал объяснять он, потому что врата

твоего тела никогда не были полностью закрыты. И твой двойник постоянно

стремится вырваться наружу. Будь начеку. Ведь теперь ты помогаешь ему

своим намерением, и врата рано или поздно распахнутся. В один прекрасный

день твой двойник возьмет да и проснется, и ты, например, можешь вдруг

обнаружить себя во внутреннем дворике, хотя не выходила из дома.

Мне оставалось лишь засмеяться, прежде всего для того, чтобы

разрядить нервное напряжение, которое создавалось во мне под влиянием его

бессмысленных слов.

- А как насчет детишек, особенно маленьких? спросил он. - Разве они

не начинают визжать, когда ты сажаешь их себе на руки?

Обычно так и происходило, но я не сказала об этом смотрителю.

- Маленькие дети любят меня, - солгала я, прекрасно зная, что когда я

несколько раз оказывалась рядом с младенцами, они сразу же начинали

плакать. Я всегда говорила себе, что это происходит потому, что у меня

недостает материнских чувств.

Смотритель с недоверием покачал головой. Я потребовала, чтобы он

объяснил, как животные и дети могли чувствовать двойника, если сама я не

знала, что он существует. Фактически, до тех пор, пока Клара и нагваль не

рассказали мне о двойнике, я даже не подозревала о том, что он есть. Я

также не знала никого, кто знал бы о нем. Он резко ответил мне, что

ощущения младенцев и животных не имеют ничего общего с рациональным

знанием. Они ощущают двойника чем-то другим: своими открытыми вратами.

Он добавил, что эти врата постоянно открыты у животных, но люди

закрывают их, как только начинают разговаривать и думать, в результате

чего у них начинает преобладать разум.

До этого я слушала смотрителя очень внимательно, потому что Клара

говорила мне, что кто бы ни говорил мне что-то в этом доме, моя задача в

том, чтобы слушать. Но чем больше я уделяла внимание тому, что говорит

Эмилито, тем сильнее я раздражалась. Это закончилось тем, что я пришла в

откровенную ярость.

- Я не верю ни одному твоему слову, - сказала я. Зачем ты говорил,

что являешься моим учителем, а? Ведь ты же не можешь ничего мне толком

объяснить!

Смотритель рассмеялся.

- Разумеется, я не добровольно взял на себя эту обязанность, - сказал

- А кто же тогда тебя назначил?

После паузы, в течение которой он размышлял, я услышала:

- Длинная последовательность событий. Началось все с того, что

нагваль нашел тебя голую и лежащую на спине с поднятыми ногами.

Он залился хохотом, к которому примешивались какие-то резкие звуки,

напоминающие крик птицы.

Его издевательское чувство юмора вызывало у меня негодование.

- Не отвлекайся, Эмилито, и скажи мне, что все это значит! - крикнула

Извини меня, я думал, что тебе доставит удовольствие напоминание о

твоих подвигах, но вижу, что ошибся. Мы же, в отличие от тебя, очень любим

твои выходки. Многие годы мы высмеиваем Джона Мишеля и те несчастья и

невзгоды, которые он навлек на себя, когда ошибся дверью и вместо того,

чтобы зайти в уборную, попал туда, где была голая девушка, - сказав это,

он разразился смехом.

Но я не видела в этих словах ничего смешного. Моя ярость была такой

безудержной, что мне хотелось усмирить его несколькими точными ударами рук

и ног. Он посмотрел на меня и отодвинулся подальше. Несомненно, он

почувствовал, что я вот-вот взорвусь.

- Неужели ты не находишь ничего смешного в том, что Джон Мишель