как показывала Клара, - ладонью в сторону, - и
пристально посмотрела на кончик пальца. Некоторое время я смотрела, не
отводя глаз, а затем сосредоточила все внимание на точке между глазами. Я
не увидела никакого света, но постепенно успокоилась.
Уже почти стемнело. Я видела, как недалеко от меня вырисовывается
силуэт Клары. Ее голос звучал успокаивающе. Она сказала:
- Давай останемся здесь еще в течение некоторого времени, чтобы эта
искра энергии рассосалась в твоем теле.
- Ты научилась этому в Китае? - спросила я.
Она отрицательно покачала головой.
- Я уже говорила тебе, что у меня был учитель здесь, в Мексике, -
ответила она, а затем почтительно добавила:
- Мой учитель был удивительным человеком, который посвятил свою жизнь
познанию, а затем учил нас искусству быть свободными.
- Но разве это не восточный метод дыхания?
Казалось, на какое-то мгновение она заколебалась, прежде чем ответить
мне. Я подумала, что ее нерешительность связана с тем, что она не хочет
разглашать какую-то тайну.
- Где твой учитель нашел этот метод? - настаивала я. - Что, он тоже
был в Китае?
- Он научился всему от своего учителя, - сказала Клара уклончиво.
Когда я попросила ее рассказать мне побольше о своем учителе и о том,
чему он научил ее, Клара извинилась передо мной за то, что пока не может
ответить мне на мои вопросы.
- Для того, чтобы понять то, что я могу тебе рассказать, - объяснила
она, - ты должна приобрести особую энергию, которой в настоящее время у
тебя еще нет.
Она похлопала меня по руке.
- Не торопи время, - сказала она доброжелательно. - Мы собираемся
обучить тебя всему, что знаем. А если так, то зачем спешить?
- Каждый раз, когда ты говоришь 'мы', меня охватывает очень сильное
любопытство, Клара. Дело в том, что я догадываюсь, что в этом доме живут и
другие люди, и к тому же я начинаю видеть и слышать то, насчет чего мой
рассудок говорит, что это невозможно.
Клара начала смеяться и продолжала так долго, что я испугалась, как
бы она не упала с валуна, на котором сидела. Этот внезапный и непонятный
мне смех раздосадовал меня еще больше, чем ее отказ рассказать о своем
учителе.
- Ты даже не представляешь, каким смешным мне кажется твое положение,
- сказала она, объясняя свое поведение. - Сейчас, как и тогда, когда ты
увидела движение тени, я убеждаюсь в том, что ты успешно освобождаешь свою
энергию. Ты начинаешь все выносить из своего склада. Помни, что чем больше
предметов ты выбросишь из него, тем больше у тебя будет места для новых
вещей.
- Что это будут за вещи? - спросила я по-прежнему раздосадовано. -
Движущиеся тени и бестелесные голоса?
- Возможно, - ответила она неопределенно. - Но может быть и так, что
ты увидишь тех, кому принадлежат эти тени и голоса.
Я захотела узнать, кому могут принадлежать эти голоса и тени, но она
отказалась разговаривать об этом дальше. Она неожиданно встала и заявила,
что желает вернуться домой до наступления сумерек, чтобы без труда
включить электрический генератор.
ГЛАВА 8
Я не виделась с Кларой три дня. Она предприняла какое-то таинственное
путешествие и отсутствовала в доме. Теперь это вошло в ее привычку. Не
сказав ни слова, она оставляла меня одну в доме по несколько дней кряду в
обществе одного лишь Манфреда. И хотя в моем распоряжении был весь дом, я
не рисковала находиться где-нибудь за пределами гостиной, своей спальни,
Клариного спортивного зала, кухни и, конечно, домика со службами во дворе.
В доме и во дворе было что-то такое, что наполняло меня иррациональным
страхом, особенно в отсутствие Клары. В результате получалось так, что,
когда я оставалась одна, я делала все по собственному распорядку, и это
немного успокаивало меня.
Обычно я просыпалась около девяти часов утра, готовила себе завтрак
на электроплитке, потому что все еще не умела топить печь дровами, съедала
его, а затем направлялась в пещеру для занятий вспоминанием или уходила с
Манфредом на длительную прогулку. Как правило, я возвращалась поздно во
второй половине дня и занималась еще некоторое время кунг-фу в Кларином
зале для боевых искусств. Это было большое помещение с куполообразным
потолком, лакированным деревянным полом и покрытой черным лаком стойкой,
на которой было расположено множество видов восточного оружия.