Флоринда Доннер

Сон ведьмы (Часть 1)

которая лежала в углу алтаря.

- Она ничего не знает, - закричал он. - она не замешана в этом.

Медино откинул назад свою голову и весело захохотал, его золотые зубы

сияли в зареве свечей, зажженых на алтаре: - дутый шпион. Ты бесконечно

умнее меня, - сказал он. - но у меня есть опыт. Коварство и

подозрительность - это мое пропитание. - он ударил Фредерико в пах. - если

ты хотел предупредить ее, то почему не приехал сюда первым? Не надо было

скулить над мальчишкой, которого ты убил.

Двое солдат подхватили целительницу под руки и заставили ее встать.

Ее полуприкрытые глаза были в синяках и распухли. Губы и нос кровоточили.

Слабо встрепенувшись, она оглядела комнату. Наконец ее глаза отыскали

федерико.

- Где Элио? - спросила она.

- Скажи ей, Фредерико, - захохотал Медино. - расскажи ей, как ты убил

его.

Словно яростное животное, собрав последние силы, она толкнула Медино

к алтарю, опрокинула одного из солдат и выхватила свое оружие.

Солдат выстрелил первым.

Целительница неподвижно замерла. Ее руки сжали грудь, пытаясь

остановить кровь, вытекавшую через лиф ее платья. - я проклинаю тебя до

конца твоих дней, федерико. - ее голос ослабел, слова были почти не

слышны. Казалось, что она нашептывала заклинание. Мягко, как тряпичная

кукла, она повалилась на землю.

В последнем порыве ясности Федерико принял окончательное решение: до

смерти он будет связан с людьми, которых предал. Его мысли неслись, как

экспресс. Он должен искупить вину, убив людей, ответственных за все: себя

и своего соучастника - Медино.

Фредерико выдернул из ножен охотничий нож и воткнул его в сердце

Медино. Он надеялся, что его тут же убьют, но солдат прострелил ему только

ногу.

Ему связали руки, завязали глаза, засунули в рот кляп и перенесли в

машину. Он услышал насмешливый лепет стайки попугаев, пролетевших мимо.

Часом позже машина остановилась. Его привезли в Каракас и поместили в

тюремную камеру. Он признался во всем, на что намекали его мучители. Все,

что он сказал, не имело для него значения. Его жизнь уже кончилась.

Федерико не знал, как долго он пробыл в тюрьме. В отличие от других

заключенных, он не считал ни недель, ни месяцев, ни лет. Все они были

одинаковы для него.

Однажды он стал свободным. Это случилось утром во время сильных

волнений. На улицах люди кричали, плакали и смеялись. Диктатура была

свергнута. Федерико поселился в старой части города и вновь стал набивать

птиц. Но больше он не посещал холмы.

- Человеческая природа очень странная, - сказала донья Мерседес. - я

знала, что ты приехала, чтобы что-то сделать для меня. Я знала это с

самого начала, как только увидела тебя. И все же, когда ты наконец сделала

это, я не поверила своим глазам. Ты повернула для меня колесо случая. Я

даже скажу, ты заставила Фредерико Мюллера вернуться к действительности

жизни. Ты привела его ко мне силой своей тени ведьмы.

Она оборвала меня, едва я раскрыла рот. - все эти месяцы, проведенные

в моем доме, ты была под моей тенью, - сказала она. - было бы обычным,

если бы я дала тебе звено, но никак не наоборот.

Мне захотелось выяснить этот вопрос. Я настаивала на том, что ничего

не делала. Но она меня и слушать не хотела. Тогда я выдвинула такую

гипотезу: она создала себе звено сама, убедив себя, что это вызвано мной.

- Нет, - сказала она, сморщив нос. - твои рассужденмя ложны. Мне

очень грустно, что ты ищешь объяснения, которые только истощают нас.

Донья Мерседес встала и обняла меня. - мне жаль тебя, - шепнула она

мне в ухо. И вдруг засмеялась так радостно, что грусть ее рассеялась. -

нет способа объяснить, как ты это сделала, - сказала она. - я не говорю ни

о человеческих соглашениях, ни о смутной природе магии. Я говорю о том,

что так же неуловимо, как вечность сама по себе. - она запнулась, подбирая

слова. - все, что я знаю и чувствую, это то, что ты создала для меня

звено. Это удивительно! Я пыталась показать тебе, как ведьмы вращают

колесо случая, а в это время ты повернула его для меня.

- Я уже сказала тебе, что ты ошибаешься. - я настаивала на этом и

верила в это. Ее усердие и пыл смущали меня.

- Не будь такой тупой, Музия, - ответила она с такой досадой, что

живо напомнила мне Августина. - нечто помогло тебе создать для меня