Но это не является ответом на
мой вопрос. Мой вопрос не только в том, как 'У' отнесется к 'X', но каково
будет отношение 'X' к 'У'? 'X' обращается к 'У', настойчиво призывает его:
'Послушай, выйди из этой тьмы; во тьме нет решения, так что выходи'. Не
имеет значения, какими словами мы пользуемся - выйти из тьмы, рассеять ее,
отбросить и т.п. А 'У' говорит: 'Помоги мне, укажи мне путь', и снова
возвращается во тьму -- вы следите? Итак, каково будет отношение 'У' к 'X'?
Бом: Я не вижу, чтобы у 'У' были какие-то возможнос-ти, кроме тех, о
которых вы упомянули - поклоняться или сделать что-то еще.
Кришнамурти: Убить или проигнорировать 'X'.
Бом: Ну, а если у 'X' сработает сострадание...
Кришнамурти: Да, 'X' есть то. Он не назовет это даже состраданием.
Бом: Но мы называем это состраданием. Тогда 'X' постарается найти путь,
чтобы проникнуть во тьму.
Кришнамурти: Подождите! В таком случае задача 'X' в том, чтобы
действовать во тьме?
Бом: Чтобы выяснить, как в эту тьму проникнуть.
Кришнамурти: И таким образом он зарабатывает на жизнь.
Бом: Ну, возможно.
Кришнамурти: Нет. Я говорю серьезно.
Бом: Это зависит от того, пожелают ли люди платить ему за это.
Кришнамурти: Не шутите. Серьезно.
Бом: Это возможно.
Кришнамурти: Возможно, 'X' - учитель. 'X' - вне общества. 'X' не имеет
никакого отношения к этой сфере тьмы, и он говорит людям, которые застряли
во тьме:
'Выходите'. Что тут неправильно?
Бом: Ничего неправильного тут нет.
Кришнамурти: Это его способ зарабатывать средства к жизни.
Бом: Это совершенно правильно, но только до тех пор, пока это работает.
Конечно, если бы появилось много таких людей, как 'X', то возможно, настал
бы предел.
Кришнамурти: Нет, сэр. Что произошло бы, если бы было много людей,
подобных 'X'?
Бом: Интересный вопрос. Я думаю, произошло бы нечто революционное.
Кришнамурти: Вот как раз об этом я и говорю.
Бом: Все переменилось бы.
Кришнамурти: Да. Если было бы много людей, подобных 'X', они не были бы
разобщены. В этом вся проблема, верно?
Бом: Я думаю, что если бы даже десять или пятнадцать человек были
вместе, они представили бы такую силу, какой никогда еще не знала наша
история.
Кришнамурти: Огромная сила! Верно.
Бом: Не думаю, что когда-либо случалось, чтобы десять человек были
вместе.
Кришнамурти: Это дело жизни 'X'. Он считает это самым важным. Группа из
десяти человек, подобных 'X', произведет революцию совершенно особого типа.
Стоит ли общество перед такой перспективой?
Бом: Они будут в высшей степени разумны, и, конечно, найдут путь к
свершению.
Кришнамурти: Безусловно.
Бом: Обществу это предстоит, потому что эти люди будут достаточно
разумны, чтобы не провоцировать общество, а общество будет реагировать лишь
тогда, когда почувствует, что уже не остается времени.
Кришнамурти: Совершенно верно. Так действительно происходит. Не скажете
ли вы в таком случае, что функция многих 'X' состоит в том, чтобы побуждать
людей к той разумности, которая рассеет тьму? И это будет их способ
зарабатывать на жизнь?
Бом: Да.
Кришнамурти: С другой стороны, во тьме находятся люди, которые эту тьму
культивируют и эксплуатируют других. И одновременно существуют такие, как
'X', которые никого не эксплуатируют. Да. Кажется, что это очень просто, но
не думаю, что это на самом деле просто.
Бом: Верно.
Кришнамурти: Является ли это единственной функцией 'X'?
Бом: Это - по-настоящему трудная функция.
Кришнамурти: Но я хочу рассмотреть нечто более глубо-кое, чем просто
функция.
Бом: Да, функции недостаточно.
Кришнамурти: Вот именно. А что помимо функции он должен делать? 'X'
говорит 'У': 'Слушай'; а 'У' тянет время и, мало-помалу в какой-то момент,
быть может, пробудится и сдвинется с места. Но исчерпывает ли это все, что
намеревается сделать 'X' в жизни?
Бом: Это может быть только результатом чего-то более глубокого.
Кришнамурти: Более глубокого, результатом первоосно-вы.
Бом: Да, первоосновы.
Кришнамурти: Но исчерпывается ли этим все, что он должен делать в этом
мире? Только лишь учить людей, чтобы они могли двинуться из тьмы?
Бом: Это представляется, конечно, первейшей задачей в данный момент,
ибо без этого все общество, рано или поздно, коллапсирует.