ум очень, очень глубоко
погрузиться в себя.
Бом: Да. И вот какая мне пришла мысль. Когда мы начинаем с отдельной
проблемы, наш ум очень ограничен; и тогда мы обращаемся к более общему.
Слово 'general' (общий, всеобщий) имеет корень, общий со словом 'generate'
(порождать, вызывать); 'genus'(род) имеет общее с 'genera-tion'
(поколение)...
Кришнамурти: Генерировать, разумеется.
Бом: Когда мы обращаемся к более общему, его глубина таит в себе
творческое начало. Но, продвигаясь еще дальше, мы видим, что всеобщее все
еще ограниченно, потому что оно есть мысль.
Кришнамурти: Совершенно верно. Но чтобы войти в глубину, требуется не
только огромное мужество, но и решимость неизменно следовать принятому
направлению.
Бом: Значит, это совсем не усердие; оно все еще слишком ограниченно,
верно?
Кришнамурти: Да, усердие слишком ограниченно. Оно соответствует
религиозному уму в том смысле, что он усерден в своем действии, своих мыслях
и т.д., но оно все же ограниченно. Если ум может обратиться от отдельного к
всеобщему, и от всеобщего...
Бом: ... к абсолютному, универсальному. Но многие люди сказали бы, что
это очень абстрактно и не имеет никакого отношения к повседневной жизни.
Кришнамурти: Понятно. Однако же это самая практич-ная вещь и совсем не
абстракция.
Бом: Фактически, именно отдельное является абстрак-цией.
Кришнамурти: Совершенно верно. Отдельное заключает в себе наибольшую
опасность.
Бом: Оно также есть и самая большая абстракция, потому что прийти к
отдельному можно только, абстрагируясь.
Кришнамурти: Конечно, конечно.
Бом: Я думаю, что это могло бы быть частью проблемы. Люди чувствуют,
что они хотят чего-то такого, что оказалось бы по-настоящему действенным в
повседневной жизни; они не хотят пустых разговоров, и поэтому говорят: 'Нас
не интересуют все эти скучные общие рассуждения'.
То, что мы обсуждаем, действительно должно работать в повседневной
жизни, но повседневная жизнь не содержит в себе решения этих проблем.
Кришнамурти: Нет. Повседневная жизнь - это всеобщее и отдельное.
Бом: Человеческие проблемы, которые возникают в повседневной жизни, не
могут быть разрешены на этом уровне.
Кришнамурти: От отдельного необходимо двигаться к всеобщему, от
всеобщего - еще глубже; и там, быть может, мы найдем ту непорочность,
которую назвали состраданием, любовью и разумностью. Но это означает --
отдать свой ум, свое сердце, все свое существо этому исследованию.
Мы говорили довольно долго и, думаю, к чему-то при-шли.
27 сентября, 1980,
Броквуд Парк, Хэмпшир
Будущее человечества
ПЕРВАЯ БЕСЕДА
Дэвид Бом: Есть несколько проблем, которые нам хоро-шо было бы
обсудить. Одна из них состоит в следующем. С самого начала трудовой
деятельности человек вынужден зарабатывать на жизнь. Возможностей для этого
теперь очень мало, и они связаны большей частью с рабочими местами, число
которых чрезвычайно ограниченно.
Дж.Кришнамурти: И во всем мире безработица. Что же человеку делать,
если он знает, что будущее так мрачно и так неопределенно. Оно страшит и
повергает его в уныние. С чего бы вы начали?
Бом: Ну, думаю, следовало бы отвлечься от всех частных нужд, как
собственных, так и других людей.
Кришнамурти: Вы полагаете, что человеку теперь дей-ствительно надо себя
забыть?
Бом: Да.
Кришнамурти: Когда я гляжу на этот мир, в котором мне предстоит жить,
получить профессию, сделать какую-то карьеру, то даже если бы совсем не
думал о себе, - разве я смог бы что-то сделать? Думаю, это проблема, перед
которой оказывается большинство молодых людей.
Бом: Да, понятно. Так что бы вы предложили?
Кришнамурти: Видите ли, я не мыслю в терминах эволюции.
Бом: Понимаю. Это тот пункт, на котором нам следовало бы остановиться.
Кришнамурти: Я не думаю, что вообще существует психологическая
эволюция.
Бом: Мы довольно часто говорили об этом, так что мне в какой-то степени
ясно, что вы имеете в виду. Но людям, для которых это ново, думаю, может
быть непонятно.
Кришнамурти: Согласен. Если хотите, мы рассмотрим всю эту проблему.
Почему мы тревожимся о будущем? Все будущее, вне сомнения, есть сейчас.
Бом: В каком-то смысле все будущее и есть сейчас, но нам нужно сделать
это