Джидду Кришнамурти

О самом важном (Беседы с Дэвидом Бомом) (Часть 2)

в чем суть, в чем значение 'ото-ждествления ' ?

Бом: Все в том же.

Кришнамурти: Все в том же. Это же верно! Не существует под солнцем

ничего нового.

Бом: Вы говорите, что 'я' всегда одно и то же. Оно всегда стремится

быть тем же в самой основе, если не в деталях.

Кришнамурти: Да, конечно.

Бом: Я думаю, это то, что в знании является неверным. Оно всегда

пытается включиться во все, что неизменно, и как вы знаете, там застревает.

Само знание, я полагаю, даже независимо от нас, стремится найти нечто

постоянное и совершенное. Оно подобно тому, что разрастается внутри клеток.

Кришнамурти: И тут возникает вопрос, возможно ли при этом быть

предельно внимательным? Я употребляю слово 'diligence' (прилежание, усердие)

в смысле не допускать ошибок, быть точным.

Бом: Оно действительно означает, прилагать все усилия.

Кришнамурти: Разумеется. Прилагать все усилия, де-лать максимум

возможного. Должен быть какой-то другой путь в обход всей этой

интеллектуальной деятельности. Мы уже много в этом упражнялись, и вся эта

мощь интеллекта привела нас к глухой стене. Я подхожу с любой стороны, но, в

конечном счете, передо мной стена, которая представляет собой 'меня', с моим

знанием, с моими предрассудками и всем прочим. И 'я' тогда говорит: 'Я

должен с этим что-то сделать'. Итак, по-прежнему -- 'я'.

Бом: 'Я' всегда желает быть постоянным, но в то же время оно старается

себя изменять.

Кришнамурти: Чтобы облачать себя в разные одежды. Оно всегда одно и то

же. Так что ум, который функционирует с 'я' - это всегда тот же самый ум. Ты

видишь, Господи, мы возвратились!

Мы испробовали все - голодание, все виды дисциплины, - чтобы отказаться

от 'я', со всем его знанием и иллюзиями. Человек старается отождествить себя

с чем-то еще, что оказывается тем же самым. Тогда возвращается он к

фунда-ментальному вопросу: что делать, чтобы глухая стена пол-ностью

исчезла? Я думаю, это возможно только тогда, когда человек, который себя

заблокировал, сможет отнестись с полным вниманием к тому, что говорит

свободный человек. Не существует другого средства разрушить эту стену -- ни

интеллект, ни эмоции, ни что угодно еще. Когда кто-то, кто находится за этой

стеной, кто сокрушил ее, говорит: 'Слу-шай, ради Бога, слушай', а я внимаю

ему своим пустым умом, тогда все в порядке. Вы понимаете, о чем я говорю? Я

не вижу смысла в том, чтобы надеяться, что что-то может случиться, что-то

может вернуться, или быть делом будуще-го. Ум пустой - следовательно,

слушающий ум. И дело завершено.

Для ученого, который хочет открыть что-то новое, важно иметь

определенную пустоту, из которой придет другое восприятие.

Бом: Да, но поскольку исследуемый вопрос ограничен, ум мог бы быть

пустым лишь в той части, которая соответ-ствует специфике вопроса, позволяя

делать открытия путем интуитивного прозрения, охватывающего данную сферу. Но

знание в этой специфической области у нас не вызывает сомнений. Мы ставим

под сомнение знание вообще.

Кришнамурти: Если в это углубиться - тут что-то совершенно

необыкновенное.

Бом: А вы говорили, что конец знания - это Веданта.

Кришнамурти: Это и есть истинный ответ.

Бом: В большинстве своем люди считают, что они долж-ны хранить знания в

одной области, чтобы быть способными ставить под вопрос знание в другой.

Людям стоило бы себя спросить, с каким знанием они могут поставить под

вопрос знание в целом?

Кришнамурти: Да. С каким знанием я могу поставить под сомнение

собственное знание? Именно так.

Бом: В некотором смысле такое знание мы имеем, ибо мы поняли, что вся

эта структура психологического знания лишена смысла, она противоречива и

вообще не имеет значе-ния.

Кришнамурти: Не происходит ли от этой пустоты, о которой мы говорили,

некая основа или источник, из которо-го берут начало все вещи? Материя,

человеческие существа, их способности, их глупость - не отсюда ли берет

начало все движение в целом?

Бом: Мы могли бы это рассмотреть. Но давайте попробу-ем это немного

прояснить. Мы имеем эту пустоту.

Кришнамурти: Да, пустоту, в которой нет движения мысли как

психологического знания. А следовательно, нет и психологического времени.

Бом: Хотя мы все еще имеем время по часам...