Джидду Кришнамурти

Бомбейские беседы

смысл нашего повседневного существования,

этого необычайного процесса, состоящего из несчастий и борьбы, мелочного и

уродливого, полного клеветы и жадности, в чем смысл этой борьбы, не

прекращающейся до самой смерти. Поэтому мы изобретаем цель, конечный

результат, к которому мы стремимся, является ли эта цель немедленно

достижимой или она спроецирована вдаль, как например, Бог, в любом случае

она продукт ума, фактически находящегося в отчаянии, в несчастии и хаосе.

Это становится совершенно очевидным как только вы начинаете думать ясно и

объективно, а не просто оценивать, что вы можете получить от жизни для себя.

Вопрос о том, существует ли подлинная реальность, существует ли Бог,

существует ли нечто постоянное, оригинальное, новое - этот вопрос возник не

здесь и не сейчас. Ответа на него люди искали столетиями. 35000 лет назад на

стенах пещеры в Северной Африке люди изобразили борьбу добра и зла; в этих

рисунках зло всегда побеждало. Мы все еще ищем ответа на этот вопрос, но это

должен быть не глупый ответ школьника, ответ незрелого ума, рассчитанный на

удовлетворение наших потребностей - нам нужен действительно истинных ответ,

всеохватывающий ответ на всеохватывающий вопрос. Я полагаю, что мы не задаем

полного, всеохватывающего вопроса, именно в этом заключается трудность.

Только когда мы в отчаянии, мы ищем, спрашиваем, надеемся. Но когда в нас

кипит энергия, когда мы захвачены потоком жизни, наши требования не являются

полными, мы говорим: 'Оставьте меня в покое, я хочу самореализации'.

Полнота требования возникает только в полной уединенности. Когда вы

исследовали все вокруг себя, когда вас больше не привлекают религиозные

системы с их символами и несуразностями, с их организованным догматизмом,

когда вас больше не удерживают объяснения, слова, книги, все, что может

изобрести интеллект, когда вы отвергли все это, но не потому, что вы ищете

удовлетворения своих желаний и не можете его найти - только тогда вы

действительно уединены. Незрелый ум принимает или отвергает исходя из

удовлетворенности или неудовлетворенности. Но когда вы сомневаетесь, когда

вы задаете вопросы и не получаете ответ ниоткуда, кроме как из традиции,

обусловленности, когда вы глубоко и полностью отвергли все это, что вы и

должны сделать - только тогда вы уединены, потому что ни на что больше не

можете положиться, и эта уединенность подобна цветку, растущему в пустыне.

Но это чрезвычайно трудно, это тяжелая работа, а вы не любите тяжелой

работы. Вы предпочитаете легкое ленивое существование: зарабатывать себе на

жизнь, принимать то, что приходит к вам, и просто плыть по течению. Или же,

если вы не делаете этого, вы принимаете какую-либо форму принуждения,

дисциплины. Вы встаете каждое утро в 4 часа утра, чтобы заниматься

медитацией, медитацией же вы называете принуждения себя к

концентрированности с тем, чтобы привести ваш ум в соответствие с

определенным образцом. Вы неустанно, день за днем тренируетесь и считаете,

что это тяжелая работа. Но мне кажется, что это детский подход к работе, что

так не должен работать зрелый ум. Тяжелой работой я называю нечто совершенно

другое. Тяжелая работа - исследовать каждую свою мысль и чувство, каждое

верование, не поддаваясь предубеждениям, не защищаясь от страха щитом идей,

вывода, объяснения. Для всего этого нужна тяжелая работа мысли, и мысль

должна быть совершенно ясной, это и есть истинная работа. Мы предпочитаем

добиваться чувственных удовольствий.

Вы называете религиозного человека, каждый день посещающего храм,

мечеть, церковь. Или вы говорите, что люди, поклоняющиеся учителям, святым,

гуру, очень религиозны. Но это, без сомнения не религиозные люди, это

испуганные люди. Они из категории говорящих 'да', они не знают и не

исследуют, чтобы знать, они не в состоянии это делать, потому что эти люди

полагаются на что-то внешнее, на образ, изготовленный рукой или умом. Если