Шри Парамаханса Йогананда

Автобиография монаха (Часть 2)

тебе необходимо больше медитировать,--сказал он.--Твой взор

еще не безгрешен. Ты не смог увидеть меня, когда я скрылся в лучах

солнца.

С этими словами звучавшими подобно голосу небесной флейты, Бабаджи

исчез, как бы растворившись в потоке света.

'Это было одно из моих последних посещений гуру в Бенаресе закончил

Шри Юктешвар.--В точном соответствии с предсказанием, сделанном

Бабаджи во время 'мела', воплощение Лахири Махасайа в качестве

домохозяина пришло к концу. Летом 1895 года на его крупном теле

появился нарыв--небольшой фурункул на спине. Он не соглашался на

предложение вскрыть его, желая в своем теле изжить дурную карму одного

из своих учеников, Наконец, когда несколько учеников стали чересчур

настойчивы, учитель загадочно ответил:

--Тело должно найти причину для ухода; я с удовольствием сделаю все,

что вы захотите.

Спустя короткое время несравненный гуру покинул свое тело. Это

произошло в Бенаресе. Больше мне не приходиллось искать его в

маленькой гостиной; каждый день моей жизни был осенен благословением

его вездесущего присутствия'.

Через несколько лет из уст подвижника, ученика Лахири Махасайа, свами

Кешабананды я услышал много чудесных подробностей об уходе Лахири

Махасайа: /8/

'За несколько дней до того, как покинуть свое тело,--рассказал мне

Кешабананда,--он материализовался передо мной, когда я сидел в своей

обители в Хардваре.

--Приезжай сейчас же в Бенарес!--С этими словами Лахири Махасайа

исчез.

Я немедленно отправился в Бенарес. Там я увидел, что в доме гуру

собралось множество учеников. В тот день /9/ учитель несколько часов

разъяснял 'Бхагавад-Гиту'. Затем он обратился к нам с простыми

словами:

--Я ухожу домой!

Горестные вздохи слились в один неудержимый поток.

--Успокойтесь, я приду опять!--Сказав это, Лахири Махасайа встал со

своего места, трижды повернулся вокруг, затем сел в позе 'лотос',

лицом на серев,--и чудесным образом вошел махасамадхи /10/.

Прекрасное тело Лахири Махасайа, столь дорогое для его поклонников,

было сожжено с торжественными обрядами, положенными для домохозяина, в

Маникарника Гхате, на берегу святой Ганги,--продолжал Кешабананда.--На

следующий день я все еще находился в Бенаресе. В десять часов утра моя

комната озарилась ярким светом. И вот передо мной оказалась телесная

форма Лахири Махасайа! Она былла в точности похожа на прошлое его

тело, но только казалась моложе и испускала яркий свет. Божественный

гуру заговорил со мной:

--Кешабананда,--сказал он,--это я. Я воссоздал прежнюю форму из

распавшихся атомов моего сожженного тела. Мой труд в мире в качестве

домохозяина закончен; но я не совсем покидаю землю. С этого дня я

пробуду некоторое время с Бабаджи в Гималаях, потом с ним же--в

Космосе.

Благословив меня, трансцендентный гуру исчез. Сердце мое наполнилось

несказанным вдохновением: я испытал такой же духовный подъем, какой

пережили ученики Христа и Кабира /11/, узрев своих гуру живыми после

их физической смерти.

Возвратившись в свою уединенную обитель, я привез с собой горсть

священного пепла учителя. Я знал, что он ускользнул из клетки времени

и пространства; вездесущая птица была освобождена. И все же хранение

пепла его тела успокоило мое сердце'.

Другим учеником, видевшим благословенного гуру воскресшим, был святой

Панчанон Ьхаттачарья /12/. Я был у него в гостях в Калькутте и с

наслаждением слушал рассказ о многих годах, проведенных с учителем. В

заключение он рассказал мне о самом чудесном событии в его жизни:

'Здесь в Калькутте,--сказал Панчанон,--в десять часов вечера

следующего дня после сожжения его тела Лахири Махасайа появился передо

мной в живой славе'.

Свами Пранабананда, святой 'с двумя телами', также сообщил мне лично

подробности своего возвышенного переживания. Во время посещения моей

школы в Ранчи:

'За несколько дней до того, как Лахири Махасайа покинул свое тело, я

получил от него письмо с просьбой приехать поскорее в Бенарес. Однако

меня задержали неотложные дела; я никак не мог выехать сейчас же.

Когдаа я уже готовился к отъезду в Бенарес, около десяти часов утра,

меня неожиданно охватила всепоглащающая радость: я увидел в комнате

сверкающий образ моего гуру.

--Зачем спешить в Бенарес?--сказал, улыбаясь Лахири Махасайа.--Ты

более не найдешь меня там.

Когда до меня дошло содержание его слов, я вскрикнул душераздирающим

голосом, поняв, что вижу только призрачную форму. Учитель приблизился

ко мне, чтобы успокоить меня: