Сатпрем

Шри Ауробиндо. Человеческий цикл (Часть 2)

жизни; получив немедленное или стремительное поэтапное

осуществление, он смещает предыдущий принцип и занимает его место в качестве

основы социальной или политической жизни общества. Одержав эту победу, люди

некоторое время живут, исполнившись энтузиазма, или, когда энтузиазм

иссякает, проникшись привычным сознанием своего великого достижения. Но

вскоре они начинают чувствовать некоторую неудовлетворенность первыми

плодами своих усилий и ощущают необходимость приспосабливать уже устоявшийся

принцип к новым условиям, постоянно вносить в него изменения, более или

менее неустанно развивать новую систему - ибо разуму по самой природе

свойственно наблюдать, быть открытым для новых идей, мгновенно откликаться

на новые потребности и возможности и не успокаиваться навеки в

без-оговорочном принятии всех устоявшихся обычаев и связей. Пока еще люди не

ставят под сомнение сам принцип своего социального устройства и не

предполагают, что когда-нибудь возникнет необходимость изменить и его - они

хотят лишь усовершенствовать формы воплощения этого принципа и добиться

большей полноты его применения к жизни, более истинного и действенного его

осуществления. Однако наступает время, когда разум начинает чувствовать

неудовлетворенность и видит, что он лишь создает множество новых конвенций,

но это не ведет к желанным переменам; происходит смещение некоторых

акцентов, но не происходит заметного приближения общества к совершенству.

Противостояние немногочисленных мыслителей, которые, вероятно, почти с

самого начала сомневались в достаточности существующего принципа социального

устройства, обостряется и находит все более широкую поддержку; возникает

движение протеста, и общество начинает снова привычное движение по спирали

радикального прогресса к новой революции, к утверждению более прогрессивного

принципа социального устройства.

Этот процесс будет продолжаться до тех пор, пока разум не сумеет найти

принцип общественного строя или же гармоничное сочетание нескольких

принципов, которые удовлетворят его. Вопрос заключается в том, будет ли он

когда-нибудь удовлетворен и сможет ли когда-нибудь избавиться от обыкновения

сомневаться в существующих принципах жизни - если только, конечно, он снова

не погрузится в сон традиции и конвенции или же не устремится в результате

великого пробуждения в царство духа, превосходящего его собственный дух, и

не выйдет в супрарациональный, или духовный век человечества. Насколько мы

можем судить по существующему положению дел, прогресс разума как реформатора

и создателя социальной системы (при условии, что не нарушается его течение)

должен пройти через три последовательные стадии, обусловленные самой логикой

развития разу-ма: первая стадия - индивидуалистическая, с неуклонно растущей

демократической тенденцией, с идеей свободы в качестве принципа; вторая -

социалистическая, завершающаяся, вероятно, установлением государственного

коммунизма, с идеей равенства и Государства в качестве принципа; третья -

если она когда-нибудь получит воплощение за рамками теории - анархистская в

высшем смысле этого слова(ныне употребляемого совершенно неверно), принципом

которой будет не идея государственного управления, а либо свободное

добровольное взаимодействие, либо свободное общежитие на основе братства или

товарищества. Именно при переходе к третьей и завершающей стадии, когда бы

она ни наступила, сила и достаточность разума будут подвергнуты испытанию;

тогда станет видно, может ли разум действительно управлять нашей природой,

решать проблемы наших взаимодействующих и конфликтующих эгоизмов и своими

силами выработать совершенный принцип общества или же он должен уступить

место более высокому водителю. Ибо пока он не подвергся испытанию на этой

третьей стадии, нашей природой в действительности так или иначе управляет

Сила. Разум всего лишь предоставляет Силе план своих действий и систему

управления.

Мы уже увидели, что именно индивидуализм открывает путь веку разума и

что индивидуализм получает импульс к развитию и возможность развития потому,

что следует за веком, в котором господствуют конвенции. Конечно, мыслители,

размышлявшие над устройством общества и общественной жизни человека, жили и

в доиндивидуали-стической, дорационалистической эпохе; но в своих