Сатпрем

Шри Ауробиндо. Человеческий цикл (Часть 1)

или соблюдением правил, навязанных ему извне какими-либо

канонами интеллекта, - она сама является творческой, интуитивной

способностью, частью видения, вовлеченной в творческий процесс и не

отделимой от него. Она приходит как часть того потока силы и света свыше,

который через божественный экстаз поднимает творческие способности человека

к плану мощной супрарациональной деятельности. Когда же способность

различения оказывается неэффективной, когда ей изменяют низшие

исполнительные силы, рациональные или инфрарациональные (а это происходит,

когда они выходят из состояния пассивности и настойчиво требуют

удовлетворения своих собственных требований или капризов), тогда

произведение получается неполноценным и возникает необходимость в

последующем процессе самокритики. Но художник, который пытается исправить

свое произведение согласно каким-то критериям и на основе интеллектуального

процесса, использует ошибочный или во всяком случае малоэффективный метод и

не реализует полностью свои возможности. Ему следует призвать на помощь

интуитивное критическое видение и воплотить его в новом акте вдохновенного

созидания или пересозидания, предварительно с его помощью снова войдя в

состояние гармонии со светом и законом своего изначального творческого

замысла. Критический интеллект не принимает прямого или независимого участия

в деятельности вдохновенного творца прекрасного.

Он принимает участие в оценке прекрасного, но даже здесь не является ни

верховным судьей, ни законодателем. Задача интеллекта - анализировать

элементы, части, внешние процессы, видимые принципы объекта исследования и

объяснять их взаимоотношения и работу; в процессе такой деятельности он

обучает и просвещает низший ум, который, будучи предоставлен сам себе, имеет

обыкновение совершать действия или принимать сделанное как само собой

разумеющееся без должного размышления и плодотворного понимания. Но в

отношении высочайшей и глубочайшей истины прекрасного, как и истины религии,

интеллектуальный разум не способен постичь внутренний смысл и реальность

прекрасного и даже внутреннюю истину видимых принципов и процессов, если ему

не помогает высшая интуиция, не ему принадлежащая. Подобно тому, как он не

может дать человеку метод, процесс или закон, согласно которому может или

должно создаваться прекрасное, он не может привнести в понимание красоты ту

глубинную интуицию, в которой оно нуждается; он может лишь помочь очистить и

прояснить обычные восприятия и представления низшего ума, которые мешают ему

видеть прекрасное или навязывают ему неверные и примитивные эстетические

критерии: он делает это предоставляя уму внешнюю идею и закон соотношения

элементов той вещи, которую ум должен воспринять и оценить. Далее необходимо

пробуждение особого рода видения, интуитивное постижение и отклик души.

Разум, который всегда подходит к изучению извне, не способен установить

такую глубокую и тесную связь с вещью; ему приходится прибегать к более

непосредственному орудию - интуиции, рождающейся из самой души, и призывать

на каждом шагу интуитивный ум, чтобы тот компенсировал его собственную

несостоятельность.

Об этом наглядно свидетельствует история литературы и художес-твенной

критики. На ранних стадиях понимание прекрасного является интуитивным,

естественным, врожденным - это отклик эстетического чувства души, которая не

пытается ничего объяснять мыслящему разуму. Когда же оценивать прекрасное

берется рациональный интеллект, он не довольствуется честной констатацией

природы и качества эстетического переживания, но пытается анализировать,

формулировать необходимые условия 'правильного' эстетического наслаждения;

он вырабатывает теорию художественного метода, художественный закон и

правила построения произведения, своего рода механические принципы созидания

прекрасного, незыблемый канон или Шастру. Это приводит к длительному периоду

господства академической критики - поверхностной, формальной, искусственной,

исходящей из ложной идеи о том, что самым важным элементом творческого

процесса является художественный метод, верно представить который может один

лишь критический разум, и что каждому виду искусства может соответствовать

некая наука, которая исчерпывающе объяснит нам, каким образом создается