Сатпрем

Шри Ауробиндо. Человеческий цикл (Часть 1)

реальности и развить их не

искусственным и механическим образом, но учитывая присутствие тайной Воли в

бытии и приводя все в свободную гармонию с ее всеобъемлющими, не постижимыми

для восприятия и бесконечными процессами. На самом деле с ростом

субъективной способности постижения внутренней реальности человеческий ум

начинает смутно осознавать, что единственной верховной божественной силой

является сама душа, которая может использовать разум в качестве одного из

своих орудий, но не может стать в зависимость от собственной

интеллектуальной природы, не ограничив при этом свои потенциальные

возможности и не подчинив свое существование искусственным законам.

Высочайшее проявление разума (как свойство, изначально ему присущее и

явленное в чистом виде) заключается в бескорыстном стремлении к истинному

знанию. Лишь когда мы стремимся к знанию ради него самого, у нас появляется

возможность достигнуть истинного знания. Впоследствии мы можем использовать

это знание для различных практических целей; но если мы с самого начала

ставим перед собой лишь какую-то конкретную цель, то тем самым ограничиваем

наше интеллектуальное постижение, ограничиваем наш взгляд на вещи, искажаем

истину, поскольку загоняем ее в рамки какой-то определенной идеи, каких-то

утилитарных соображений и оставляем без внимания или отвергаем все, что

противоречит этим утилитарным соображениям или заданной идее. Поступая так,

мы можем, конечно, заставить разум проявлять великую энергию при

непосредственном осуществлении этой идеи или утилитарной цели, установленной

нами, - столь же великую энергию обнаруживает инстинкт животного, когда он

действует в определенных пределах и для определенной цели, однако за этими

пределами он оказывается бессильным. В самом деле, именно так обычный

человек использует свой разум (как животное использует свой врожденный,

наследственный инстинкт): полностью занимая его поисками некой практической

выгоды или находя полезное, но едва ли просвещенное применение своему

унаследованному шаблонному мышлению для удовлетворения насущных практических

потребностей жизни. Даже мыслящий человек обычно ограничивает поле

деятельности своего разума кругом неких предпочтительных идей; он игнорирует

или отрицает все, что к ним не относится, не служит им поддержкой и

оправданием, фактически им противоречит или значительно видоизменяет их -

кроме тех случаев, когда сама жизнь принуждает или побуждает его временно

признать необходимость изменений, не заметить которую он может лишь на свой

страх и риск. Именно в этих пределах обычно действует человеческий разум.

Как правило, он преследует некий практический интерес или ряд интересов; он

растаптывает на своем пути, попирает, игнорирует или отметает в сторону

всякую истину жизни и бытия, истину морали, истину красоты, истину разума,

истину духа, которые противоречат его предпочтительным мнениям и интересам;

если же он признает эти чужеродные элементы, то лишь номинально, не на деле,

или же искажая их превратными толкованиями и тем самым сводя на нет их

значение, извращая их дух или умаляя их ценность. Именно в этой зависимости

от интересов, потребностей, инстинктов, страстей, предрассудков,

традиционных представлений и суждений обычного ума1 заключается

иррациональность человече-ского существования.

Но даже человек, который способен управлять своей жизнью посредством

идей, т. е. который признает, что она должна выражать ясно осознанные истины

и принципы его бытия или всего бытия в целом, и пытается найти сам или

познать с чьей-то помощью эти истины и принципы, не часто способен

использовать свой рациональный ум для высокой, свободной и бескорыстной

деятельности. Как другие люди подчинены тирании своих интересов,

предрассудков, инстинктов или страстей, так он подчиняется тирании идей. В

действительности он превращает эти идеи в предмет личной заинтересованности,

искажает их своими предрассудками и страстями и не способен рассматривать их

беспристрастно, не способен различать пределы их действия или оценивать

отношение к ним других, отличных и противоположных идей, а также признавать

равное право последних на существование. Таким образом, как мы постоянно

видим, отдельные личности, сообщества, целые поколения увлекаются