Шри Парамаханса Йогананда

Автобиография монаха

прозрачные, как у ребенка, глаза излучали простодушие; все

движения гибкого тела были отмечены спокойной обдуманностью.

Всегда мягкий и полный любви, он прочно утвердился в сознании

Беспредельности.Многие часы нашего счастливого общения были

проведены в глубокой медитации крийа-йоги. Кабалананда был

выдающимся авторитетом в области шастр, или древних священных

книг. Его эрудиция принесла ему титул 'Шастри Махасайа', и

обычно,обращаясь к нему, его называли этим именем. Но мои

успехи в санскритской учености оказались более чем скромными.

Я пользовался любой возможностью увильнуть от скучной

грамматики и поговорить о йоге и о Лахири Махасайа. Мой

учитель, которому я за это бесконечно обязан, однажды

рассказал мне немного о своей жизни с гуру.

' Мне выпало редкое счастье: я мог оставаться около Лахири

Махасайа в течение десяти лет. Каждой ночью я совершал

паломничество в его дом в Бенаресе. Гуру всегда находился в

небольшой гостиной на втором этаже. Он сидел на деревянной

скамеечке в позе лотоса с учениками, распологавшимися

полукругом. Его глаза искрились и переливались радостью

Божественного. Они были полузакрыты, как будто гуру хотел при

помощи внутреннего зрения проникнуть в область вечного

блаженства. Он редко произносил длинные поучения. Иногда его

взор устремлялся на ученика, который нуждался в помощи, и

тогда целительные слова изливались подобно потоку света.

оорКогда взор учителя останавливался на мне, внутри меня

расцветало неописуемое состояние мира. Его аромат проникал в

меня подобно аромату лотоса. Находиться в его присутствии

целыми днями, даже не произнося ни слова, было таким

переживанием, которое меняло все мое существо. В случае, если

на моем пути к сосредоточению возникало какое-либо

препятствие, я в медитации простирался к ногам гуру, и тогда

самые труднодоступные состояния оказывались для меня

достижимыми. Учитель был живым храмом Бога, и тайные двери

этого храма открывались всем ученикам благодаря их

преданности. Лахири Махасайа не был книжником, который толкует

писания.Без всяческих усилий он погружался в 'божественную

библиотеку'. Море слов и потоки мыслей били фонтаном из его

всеведения. Он обладал чудесным ключом, который раскрывал

глубокую философскую науку Вед. Если его просили объяснить

разницу между отдельными планами сознания, упоминавшимися в

древних текстах, он, улыбаясь, соглашался:-' Я сам испытаю

эти состояния и тогда расскажу вам, что я воспринимаю'.

Таким образом, он представлял собою противоположность тем

учителям, которые знали писания наизусть и объясняли их с

помощью неясных абстракций.

' Пожалуйста, объясни, каким тебе представляется смысл

священных стихов.- Молчаливый гуру часто давал такое указание

ближайшему ученику.- Я буду вести твои мысли так, чтобы твое

истолкование оказалось правильным'. Таким путем многие

представления Лахири Махасайа оказались записаны различными

учениками, которые снабжали их обширными комментариями.

Учитель никогда не предписывал рабской веры. ' Слова - всего

лишь шелуха,- утверждал он.- Завоюй ощущение Бога через

радостную встречу в медитации'.

Какой бы ни была проблема ученика, учитель советовал для ее

разрешения практику крийа-йоги. Йогический ключ не потеряет

свою действенность и и тогда, когда меня уже не будет в этом

теле, чтобы руководить вами.бЭту технику нельзя подшить,

переплести и забыть на манер сугубо теоретический идей.

Двигайтесь постоянно по пути освобождения с помощью крийа;

сила ее заключается в практике'.

Я сам считаю крийа наиболее эффективным способом спасения при

помощи собственных усилий, который когда-либо был разработан

человеком в поисках Божественного,- так Кабалананда заканчивал

свою беседу.- С ее помощью всемогущий Бог, скрытый во всех

людях, получил видимое воплощение в теле Лахири Махасайа и

многих его учеников.

В присутствии Кебалананда Лахири Махасайа совершил чудо,

подобное чудесам Христа. Мой просветленный учитель однажды

рассказал мне эту историю. Подняв глаза от санскритских