которое пытается описать. Если бы эти философы [writers]
выражали в ментальных терминах некую реализацию, [пусть] даже ментальную,
некий интуитивный опыт [переживание] этого 'Иного, чем Мысль' тот, кто готов
к этому, мог бы почувствовать это [его] сквозь вуаль языка, который они
используют, и подтянуть себя к тому же переживанию [опыту]. Или же, если бы
по достижении [определенных] интеллектуальных выводов они переходили бы к
духовной реализации, находя [определенный] путь или следуя уже найденному,
тогда, следуя за их мыслью, [ищущий] мог бы готовить себя к тому же
переходу. Но ничего подобного нет в их напряженных размышлениях. Они
остаются в области интеллекта, и в этой области они, без сомнения,
превосходны; но они не становятся динамичными [действенным средством] для
духовного опыта.
И вовсе не посредством 'охвата мыслью' всей совокупной реальности, но
посредством изменения сознания можно перейти от неведения к Знанию - Знанию,
посредством которого мы становимся тем, что мы познаем. Перейти от внешнего
к непосредственному и сокровенному внутреннему сознанию, расширить сознание
за пределы эго и тела, возвысить его с помощью внутренней воли и стремления
и открывая [его] Свету до тех пор, пока оно не выйдет в своем восхождении за
пределы Разума, вызвать нисхождение супраментального Божественного через
самоотдачу и самоотречение с последовательной трансформацией разума, жизни
и тела - вот _интегральный_ путь к Истине. *) Именно это мы здесь называем
Истиной и к этому стремимся в нашей Йоге.
15 июня 1930 г.
*) Я уже сказал, что идея Суперразума существовала уже с древнейших
времен. И именно в Индии и еще кое-где предпринимались попытки достичь его,
возвысившись до него, но то, что было упущено, - это способ сделать его
интегральным для жизни и низвести для трансформации всей природы, даже
физической.
--------------------------------------------------------------------------
Приложение II. Из интервью Сатпрема французскому журналисту Ф. Товарницки *)
*) Ниже приводится отрывок из книги Ф.Товарницки 'Семь дней в Индии
с Сатпремом' (Towarnicki F. de. Sept jours en Inde avec Satprem. Paris.
1981. P.20-23).
--...А затем я увидел Шри Ауробиндо.
И вместе с этим ... в тот самый день, когда я увидел Шри Ауробиндо ...
я вдруг наполнился тем самым, что смутно испытал в детстве и ощутил также в
немецких концлагерях.
Оно находилось здесь, прямо передо мной - оно жило - глядело на меня и
наполняло меня. Оно жило.
Оно было здесь, ЖИВОЕ - все в едином взгляде.
Т.: Попытайтесь вспомнить. Расскажите об этой встрече. Как можно
встретить в Индии такого человека, как три Ауробиндо?
Увидеть Шри Ауробиндо было нелегко - это совсем особый случай, событие
исключительное, потому что он никого не принимал. И лишь три или четыре дня
в году его ученики, ну и вообще все желающие, могли пройти перед ним и
видеть его (в Индии такие дни называются 'даршанами').
И вот в такой день я отправился в толпе народа для того, чтобы пройти
перед ним. Я думал, что он - великий мыслитель, не больше, понимаете, не
больше. Шри Ауробиндо был для меня 'мыслителем', 'философом'. Из тех
немногих его работ, которые я успел к тому времени прочитать для того,
чтобы узнать, о чем собственно все это, я заключил, что Шри Ауробиндо
действительно великий мыслитель.
Впрочем, тот, кого я увидел, был не философ: это был взгляд... Некое
СУЩЕСТВО, БЫТИЕ.
Т.: А где он находился?
Он сидел в большом кресле. Мать - рядом с ним. И на самом деле, это _он_
смотрел на тянущуюся перед ним вереницу людей. А люди проходили перед ним
не для того, чтобы посмотреть на него, но для того, чтобы _его_ взгляд мог
открыть ... приоткрыть дверь в нас - ту дверь, через которую нас нечто
может наполнить - и свершить.
Т.: А вы уже были знакомы с его сочинениями?
Нет, но сразу же, по прибытии в Индию, непосредственно перед встречей я
прочитал '_Этюды о Гите_'. К тому времени я уже прочитал довольно много
книг... Но читая эту особенную работу, я вдруг почувствовал, что это совсем
не то, с чем я имел дело до сих пор, не то, о чем мне доводилось читать или
что я смог понять прежде. Это - что-то другое. И все-таки для меня он был не
больше, чем 'мыслитель'. И вдруг я встречаю его - не философа, но существо
- никого, ему подобного, я никогда не встречал на земле. Это было живое
СУЩЕСТВО, БЫТИЕ. Не человек в костюме или даже в белом _шаддаре_, накинутом
на плечи. Это существо было