другому эпизоду, который по своей природе чаще всего
символичен (поскольку, когда мы просыпаемся утром, он является не самим
фактом, а его ментальной транскрипцией) и который мы пережили накануне
ночью: или мы были атакованы врагом 'во сне', или были вовлечены в
несчастное сплетение обстоятельств, или видели, порою очень точно, все
детали какой-то определенной психологической сцены следующего дня.
Создается впечатление, что в нас есть 'некто', кто полностью пробужден и
очень заботится о том, чтобы помочь нам показать все 'почему' и скрытые
механизмы нашей психической жизни, все причины наших падений и нашего
прогресса. Ибо у нас могут быть предчувствия и благоприятных психических
событий, которые на другой день проявляются в виде какого-нибудь
достижения, открытия сознания, некого просветления, внутреннего расширения;
и мы вспоминаем, что накануне ночью мы видели свет или чувствовали
подъем, или наблюдали крушение стены или дома (символизирующие наше
сопротивление или какие-то ментальные построения, которые держат нас в
плену). Нас поразит и тот факт, что эти предчувствия обычно никак не
связаны с теми событиями, которые _мы_ считаем важными, значительными на
нашем физическом плане, такими, как, например, смерть одного из родителей
или успех в обычной деятельности (хотя иногда у нас могут быть и такие
предчувствия), напротив, они [предчувствия] связаны с самыми тривиальными
деталями, которые внешне не имеют никакого значения, но всегда очень важны
для нашего внутреннего прогресса. Это признак развивающегося сознания;
вместо того, чтобы бессознательно принимать ментальные, витальные и другие
вибрации, которые формируют нашу жизнь без нашего участия и знания и
которые мы наивно принимаем за свои ( мы говорим: это _мой_ гнев, _моя_
депрессия, _мое_ половое вожделение, _моя_ лихорадка), мы начинаем видеть,
как они приходят к нам. Это - видимое доказательство (подкрепляемое сотнями
опытов ночь за ночью) того, что вся игра нашей фронтальной природы берет
свое начало не в нас, а во всеобщем Разуме, всеобщем Витальном или даже в
еще более высоких сферах, если мы способны подключаться к ним. В этом -
начало господства, поскольку, когда мы видим или предвидим события, мы
можем изменять их ход. Земная жизнь - это поле действия самого сурового и
слепого детерминизма и в то же время - поле всепобеждающей свободы: все
зависит от нашего сознания. Один ученик писал однажды Шри Ауробиндо о своих
'снах' и странных совпадениях между событиями дня и ночи. Вот ответ Шри
Ауробиндо: _ Поймите, что эти переживания - это не просто игра воображения
или сны, а реальные события... Неверно думать, что живем мы только
физически, наделенные внешним разумом и жизнью. Мы постоянно живем и
действуем на других планах сознания, встречаясь там с другими и воздействуя
на них, и то, что мы там делаем и чувствуем, о чем думаем, те силы, которые
мы собираем, и те результаты, плоды, которые мы подготавливаем, имеют
несоизмеримое значение для нашей внешней жизни и влияние на нее, которые,
однако, неизвестны нам. Не все из этого доходит до физического плана, а то,
что доходит, принимает там другую форму - хотя иногда имеет место точное
соответствие; но эта малая часть и есть основание нашего внешнего
существования. Все, чем мы становимся, что мы делаем и претерпеваем в
физической жизни, подготавливается за покровом внутри нас. Поэтому для
йоги, которая стремится к трансформации, преобразованию жизни, необычайно
важно начать осознавать то, что происходит внутри этих сфер, стать там
господином и научиться чувствовать, знать и обращаться с теми скрытыми
силами, которые определяют нашу судьбу и наш внутренний и внешний рост или
падение_ (%4).
Сон действия
От животного сна мы перешли к сну сознательному, или опытному; теперь мы
можем перейти к третьему типу сна - к сну действия. В течение долгого
времени наш сон, как бы сознателен он ни был, остается по сути дела лишь
пассивным состоянием, где мы - всего лишь свидетели событий, беспомощные
зрители, наблюдающие за тем, что происходит в той или иной части нашего
существа; следует подчеркнуть, что всегда в переживании принимает участие
только некая часть нашего существа, хотя в тот момент, когда это
происходит, у нас может быть впечатление, что страдает, борется или
путешествует все наше существо точно так же, как во время дружеской беседы
о политике или о философии нам может казаться, что все наше 'я' принимает
участие в дискуссии, тогда как в разговор вовлечена