Семир

Потоки Индии

как свою дочь. И тут как раз появился демон Равана, чтобы эту логику напомнить. Осенью всходы ждет смерть: так в греческом мифе Плутон, бог подземного мира, похищает у матери-земли Деметры и берет в жены её дочь растительность-Персефону. И бог потустороннего царства Равана: столь же жадный до земного богатства, как и Плутон,-- конечно же, захотел забрать подросшую Ситу себе.

Но царь успел отдать её в жены Раме -- достойнейшему из людей и сильнейшему из героев. Тот доказал свое право быть её мужем как лучший стрелок из лука. На храмах Рамы и сегодня можно видеть его атрибут -- лук и стрелу (что соотносит его с архетипом громовержца-Юпитера, побеждающим бога подземного мира: с Индрой, убивающим змея Вритру -- и нашим Георгием-Победоносцем). Когда Равана похитил Ситу, Раме сообщил об этом умирающий орел: раненный демоном, когда он вступил с ним в битву прямо в воздухе, желая остановить колесницу. Чтобы возвратить супругу, герой отправился в царство темных сил.

Разве этот общечеловеческий сюжет и сегодня не достоин внимания? На Западе психоанализ будет трактовать его как спуск в бессознательное, в царство смерти -- нейкью. Сита предстанет душой, похищаемой силами невидимого мира, которую человеческая воля и дух, воплощаемая образом Рамы, должны вызволить из плена зла. Сколько страданий и невзгод приходится пережить Раме, теряющего все -- и царство, и возлюбленную -- из-за того, что он поклялся одолеть темные силы, некогда ранившие его отца! Он навсегда жертвует своей высокой позицией ради этой борьбы, и Сита тоже доживет свои дни отшельницей. Но, вероятно, любая современная индийская девочка -- и не только индийская -- с удовольствием нарядится Ситой, представляя, как её спасет Рама, которому она будет хранить верность во всех испытаниях.

Это излюбленный сюжет индийского кинематографа -- стиль которого, кстати, слабо отражают те приближенные к американскому восприятию наивные боевики, что нам обычно показывают по телевизору. Классическое индийское кино отличает куда более медленный, но гораздо более приятный созерцательный темп: и Сита может минут двадцать терпеливо выяснять отношения с демоном Раваной, лишь изгибом бровей и непререкаемыми взглядами подчеркивая эмоциональную канву своего отказа. Зато в результате такой беседы потрясенному Раване с небес является Вишну, который столь же неторопливо сообщает ему, что боги не одобряют его поступка. В гостиницах, где всегда есть телевизор, мы получали от этих фильмов истинное эмоциональное наслаждение!

Не менее значимый герой Рамаяны, достойный муж кинематографа и весёлый участник уличных сцен -- Хануман, без которого Раме пришлось бы трудновато. Он убедил обезьян помочь Раме и отправился послом к демону Раване. Взбешенный дерзостью обезьяннего бога, наивного в своих смелых притязаниях, Равана приказал сковать его цепями и поджечь. Но Хануман не так прост. Ведь он сын бога ветра и дыхания Ваю, почитаемого в Ведах. Как посланец, он умеет летать по воздуху и наделён недюжинной силой: в младенчестве он по своей наивности чуть было не сожрал Солнце. Архетипически Хануман ассоциируется с обезьяньей ловкостью нашего интеллекта -- который в мифах предстает вестником и богом-озорником, трюкачом (как Меркурий: можно вспомнить Гермеса, который едва родившись, украл быков у Аполлона, а двух из них тут же принёс в жертву -- а попросту, съел). И он не боится огня. Взвиваясь в небеса, своим горящим хвостом Хануман поджигает дворцы Раваны. Царство темных сил вспыхивает ярким светом -- и герою Раме не составляет уже труда одолеть их. Так воля преодолевает все препятствия и превозмогает сильнейшую силу, когда свет разума указывает ей путь.

Если вспомнить, что обезьяний бог Хануман вдобавок воплощает телесную природу человека, то за этой историей можно увидеть воистину глубокий философский смысл. Наше тело отправляется во власть темных сил материи, разум делает его посредником между материей и духом. Но даже попав в плен полной зависимости, оно -- само -- несет в себе силы, противостоящие чуждой духу воле зла. Тело помогает духу победить. В этой идее -- одна из ярких особенностей индуистского мировоззрения: именно на ней основана йога.